Башня мертвых
Шрифт:
Сейчас мы находились в конце четвертого этажа, остается пройти немного, и мы прыгнем в новую неизвестность.
Вечная ночь охраняла это место. Океан звезд ревел над нами, а в пучине мерцающего моря схоронился древний город, когда-то населенный неизвестными существами. Красивое было зрелище… Тут-то он признался ей. Альтер признался Эленмер в любви, как это сделал бы неопытный юнец. Но Элен легко приняла его скромный подарок в виде цепочки с кулоном в виде ярко-зеленого мотылька под стать ее хрустальным глазам. Она любила его убийственную простоту в таких вещах. И хотя их отношения оставались для меня всегда тайной, я был
Все меньше я верил в смерть. И мне кажется, это было просто глупо.
Впервые за долгое время мне приснился самый настоящий сон. В нем нашлось место всем тем удивительным вещам, что я повстречал в Кафиниуме. Рогатая тварь, чуть не заколовшая меня в обиталище сларков, встречала у красочного собора. Здание имело архитектурные черты, присущие всем известным мне религиям. Все в башне было таково. Похожее на все и непохожее ни на что. Внутри ждала старая знакомая, собственной персоной Смерть. Трон ее украшали кости моих товарищей (это я просто знал), а вместо привычной улыбки на ее лице была могущественная печаль. Такая, от которой осенью идет дождь, а зимой путников мучает снегопад. Ларгос лежал рядом, заколотый неведомых размеров мечом. По правую же сторону, обхватив колени рыдала маленькая Люмиль. Я дал ей конфетку, которую все время сжимал в левой руке, и она обняла меня. В соборе было еще очень много существ, имена которых я не знал и лица которых не видел. Смерть поднялась со своего трона и поманила меня своей властной рукой. Мы побывали в самых разных местах. В моем доме на берегу, в Юсдисфальской столице, у маяка (но очень ухоженного и заполненного людьми, словно он сейчас был таков, там, вне башни). Всю дорогу я пытался разгадать ее черты лица, но каждый раз лишь тьма пожирала меня. Никто на свете не видел такой черноты. Бездна.
– Просыпайся, милый.
И я проснулся, объятый руками моей возлюбленной.
XXVI. Все как там, только здесь
XXVI
Стояла почти тихая ночь. Только красочные взрывы озаряли небо.
– Цветной порох! – смекнул Альтер.
– Похоже на то. – согласился я, и мы продолжили путь.
По каменной кладке мы поднимались к деревне, расположенной на холме. Еще издали мы заметили, как ярко горят окна низеньких домов. Я завернул на ходу нам с Рондо по последней самокрутке.
– Это издевательство какое-то? – прошептал он.
– Даже гадать не хочу, что там. – ответил я и затянулся.
– А я вот попробую, – осмелился Рондо, - Там людоеды празднуют в честь пирушки, которую сейчас закатят!
– Рано празднуют! – подчеркнула Вивай.
– Нет… Это что-то другое.
Эленмер была настороженней обычного. Она всегда чувствовала все лучше нас. Не столько магия была ее преимуществом, сколько врожденная интуиция.
Мы остановились у указателя. «Все как там, только здесь. Юсдисфал».
– Прекрас-с-с-но, – прошипел Альтер и припал к столбу, на котором зиждилась злая надпись, - Ну что, идем?
– Обходных путей я не вижу. – я покусился на рукоять меча, - Либо пропасть, либо несчастье.
– Похоже на то. Ты оставлял на прошлом этаже записи?
– Отправились в полет, как миленькие.
– Если переживем, думаю, рассказ об этом месте станет самым ярким в коллекции.
– И чернели
– Твое или брата?
– Брата.
Издали приближался крошечный силуэт, которые вблизи, впрочем, не стал больше.
– Идемте скорее! – это была малютка неритка со светлыми, почти седыми волосами, - В честь вас праздник ведь!
– Это чем же мы так провинились? – спросил Альтер.
– Не провинились, а заслужили подарок! Он причитается всем, кто восходит на башню! Идемте-идемте!
И она убежала назад. А мы переглянулись.
– Неужто вершина? – позволил себе сказать Рондо.
– На вершине нас встретит дерево рока. Черное дерево с такими же черными листьями. – напомнил я.
Мы выступили вперед, ожидая засады. Но ее все не было…
Деревня казалась самой простой деревушкой, каких полон свет. Только эта вся состояла из красного кирпича, да и побольше была. Напоминала какой-нибудь район на окраине столицы. Не богатый, но и не бедный. Тут и там слонялась детвора, а в воздухе клубились приятные ароматы запекаемых блюд. На небольшой площади стоял роскошно накрытый дубовый стол. За ним матери кормили своих крошечных чад, пока отцы вовсю спорили о том, кто же больше наколет дров. Как подсказал мне один из местных, у них тут полным ходом идет подготовка к зиме. На мой вопрос, зачем же они растратили столько запасов на один только сегодняшний день, он ответил, что Смерть дает им достаточно пищи. Главное в этих людях – честность!
Альтер пригубил понемногу со всех наших кружек и ответственно заявил, что ни в одном нет яда. Тогда мы и выпили. Альтер, как всегда, поил Элен.
– Попробуй.
– Я не пью.
– Ну, Ви. Яда нет.
– Буду я верить всяким убийцам.
– Действительно.
– Но если ты очень хорошо попросишь…
Я просто сунул ей кружку и продолжил наблюдение. Что-то должно произойти. Но что?
– Есть идеи? – я обратился к Эленмер, присматривавшей за Альтером, тот показывал малышне фокусы, каких знал сотни, - Очередная иллюзия?
– Не похоже… Все слишком настоящее.
– Я спросил про синий луч вон у той девушки. Она сказала, что выход прямо за деревней, но они туда не суются и нам не советуют. Интересно, как они сюда попали…
– Ты не спрашивал?
– Спрашивал. Кто постарше, отвечают, будто их матерь Смерть, и земли подарила тоже она. Помладше говорят, что родились здесь и называют родителей.
Элен промолчала.
– Элен?
Кружка, которую до этого она держала двумя культями, упала на землю. Как вкопанная она смотрела на девочку, поднесшую ей цветок, сиявший, как луна. Я не смогу не увидеть очевидных сходств между ней и Эленмер…
– Тебе же этот цветок нравится, Эли? – девочка подошла ближе, - Мама всегда говорила, что я должна тебе его подарить, но всегда забывала…
Эленмер упала на колени и расцеловала девочку. У обеих проступили слезы. Это была та самая девочка, с которой она постоянно говорила наедине. Приходившая к ней не единожды во снах. Та, с кем она разделила свою жизнь и та, ради кого вошла в башню. Ее милая сестра.
Рондо хотел бы сплюнуть, но так и не решился. Ему улыбнулась девушка, прекрасная настолько, что мне не хватило бы и сотни строк, чтобы запечатлеть ее в стихах. Девушка, которую он когда-то всем сердцем любил, и которой разрушил когда-то жизнь. Она заговорила с ним первой.