Башня мертвых
Шрифт:
– Расскажешь?
– Не хочу. Это странно.
– Каждая странность может стоить нам жизни. – я предложил ей сигарету, но она отказалась, - Но я не настаиваю.
– Спасибо, ваше величество. – Ви хихикнула.
Я в шутку ей поклонился:
– Все для вас, прекрасная леди.
– Если так себя ведет высший свет Юсдисфала, я рада, что никогда не встречала высокородных кавалеров. Глотки бы им перерезала за то, что такие противные.
– Или дала бы отравленное яблочко. – добавил я.
– В точку.
Мы рассмеялись. Мне было приятно знать, что по
Я накрыл ее и набросил на волосы капюшон. Халатов у нас на родине тоже не хватало… Сколько еще существует этих маленьких простых вещей, делающих нас счастливее?
Вивай как-то странно на меня посмотрела. Будто сейчас произошло нечто неправильное. Она попробовала снять его, но я быстро приобнял ее, положив голову на плечо. Когда она попыталась отбросить меня, я только крепче ее сжал и даже легкий удар в грудь меня не переубедил.
– Крау, я убью тебя.
– Давай только попозже.
Теперь я по-дружески обнимал Вивай за талию, смотря в темное небо, на границы и контуры, которые вырисовывали вершины деревьев.
– Спасибо, что была со мной, когда мне было это нужно.
– Глупости. Ты был при смерти.
– Это могла быть Элен, но это была ты. – я посмотрел ей в глаза, - согласна?
– У нее нет рук. А зубами и я бы лучше справилась.
– Ну да, твоя правда. – я представил, как бы все эти процедуры давались Элен… да простит господь мою усмешку, - Все равно спасибо.
– Теперь можно меня отпустить.
– Можно. Но так не хочется…
– Что с тобой, Крау?
– Вино и ты. Вы производите на меня странный эффект.
– И что это за «эффект»? – Вивай заулыбалась.
– Этот эффект заставляет людей делать глупые поступки. Заставляет жить дальше и помнить о прошлом. Заставляет прямо сейчас наслаждаться даже самой плохой погодой. Заставляет верить в будущее, когда оно кажется таким ясным… Это не эффект, это чувство. Его можно испытывать к жизни и к другим. Оно приносит страдания и добро. И мне кажется, оно не чуждо расе неритов. Любовь…
Вивай рассмеялась, а потом испуганно замолчала.
– Хочешь сказать, что любишь меня?
– Конечно.
– Я тебя тоже, иногда. Очень и очень редко.
– А сейчас?
– Нет.
– Хорошо. – сказал я расстроенно и убрал руку, - Но халат все равно не снимай.
Подперев тяжелую голову, я прикрыл глаза.
– Иногда я закрываю глаза и, мне кажется, все таким ненастоящим.
– В башне так со всем. – сказала она.
– Да, но это другое. Закрой глаза. – наверное она послушалась, - Падающие капли, течение воды, водопад вдалеке, мой голос, твое дыхание, вороны, но где-то совсем не здесь… сопение Альтера…
– Его я не слышу.
– Но ты представь! А теперь еще: мерцание звезд, гул Кафиниума, взмахи крыльев, стрекот, лай, кузнечики… хвоя, падает шишка, маленький зайчик, пустая комната, где только ты и больше ничего. Звук тишины.
Я открыл глаза. Вивай дышала неровно и постоянно облизывала губы. Ее веки подрагивали, но не стремились
– Что это было? – голос тонкий, беззащитный.
– Красота. – ответил я беззаботно. – Вечная неподвластная красота. И ты умеешь ее слышать. Это редкость.
– Я бы не хотела уметь.
– Но теперь по-другому нельзя. Один раз услышав, запоминаешь навсегда, как это делать. Ты научила меня некоторым своим приемчикам, и я показал один свой.
– В бою он мне не пригодиться. Неравный обмен.
– Он пригодиться в любое другое время. – улыбался я так, словно был повышен в звании. Четыре раза.
Мы сделали это еще раз. Но теперь говорила она:
– … тлеющие угли костра, шуршат колосья… горит закат, меркнет небо, шаги, но никто не идет… горят дома, с неба сыпется пепел, с неба сыпется огонь… крики, много. Почему вы кричите?.. сыпется пепел, весна… и Ее голос…
Вивай заплакала. И мне было так грустно, что слезы покатились и по моим щекам. Я обнял ее. Теперь мы плакали вместе. А она продолжала:
– … звон монет, но их нет. Жестокость от начала и до конца… мертвые, дорога из мертвецов, я иду, но мне некуда идти… дети играют, а я дрожу от ветра… почему бы просто не быть ребенком?.. звон клинков… пронзаемая много раз плоть… страдания… лишения… бедствие… вот еще один ребенок… почему он рад?.. пронзенная плоть… у меня есть сердце, но я не слышу, как оно бьется… впереди башня… ветер обдувает ее, я иду к ней… но зачем… я не хочу… не хочу!
Я поцеловал Вивай в лоб. Я обхватил ее всем телом, как только мог. А она продолжала говорить, пока слез не осталось. Дождь продолжал идти, как и жизнь. Есть множество вещей, о которых мне хотелось бы забыть. Но об этой ночи я бы не хотел забывать никогда.
XX. Лисица
XX
Я много писал. Много и мучительно долго.
Моим учителем был брат. А его тоже всегда это мучало. Вот и я научился мучиться.
Последние три дня так и прошли. Допоздна я засиживался за рукописями, вытачивал своим нелюдимым почерком знакомые мне буквы, затем полночи не мог уснуть и просыпался после обеда. Пока ты болен, ты можешь так делать. Меня этому научила наша армия.
Теперь я лежал в постели. Спать в шелках – детская наивная мечта очень многих. Никогда не мог подумать, что это произойдет в Кафиниуме. Но каждую секунду, пока находился в рассудке, я знал, что это представление Смерть устроила для того, чтобы еще более худшими казались последующие лишения.
Этот дом принадлежал другой цивилизации. Очень похожей на нашу, но другой. Быть может, это наше будущее, а может – забытое прошлое. На какую религию не посмотри, все они говорили о том, что мы не первые и не последние в игре богов. Отложи в сторону свой меч, Крау. Обрати свою жизнь в нечто неосмысленное, ведь все смыслы, которые ты можешь себе придумать тебе не принадлежат. Либо ты ведом чужим великим планом, либо никакого плана нет, и ты просто пыль на дороге времени. Выбирай, не стесняйся, ибо все подходит.