Бастард чужого клана
Шрифт:
Глава 10
— Иштавы дети! — вырвалось у меня.
Пусть с других «парней» я кожу не срывал, но все стало понятно по их реакции: настоящему облику Не-Усача никто из них не удивился.
— Не его дети, но близко, — Не-Усач заухмылялся еще шире, больше не делая попыток на меня кинуться.
Я попятился, следя за не-людьми, сидящими у костра, и остановился, только отойдя шагов на десять. А они скалили в усмешках зубы, пока что вполне человеческие, с таким видом, будто каждый из них только что удачно пошутил и
Я скосил взгляд в ту сторону, где сидела Далия. На случившееся она никак не отреагировала. Неужели тоже была из этих тварей?
— Что с даной? — вырвалось у меня. — Ее вы тоже… съели?
— О, это эксперимент, — со смешком отозвался фальшивый Ольвер.
— Что за эксперимент?
Твари не торопились нападать и явно были настроены пообщаться. Хорошо. Чем дольше я потяну время, тем больше узнаю.
— Мы пытаемся воссоздать слепок человека не из целого, а из части, — любезно пояснила тварь. — Из целого это сделать проще всего, а когда для работы есть лишь лужа крови, несколько волосков да пара вещей, приходится попотеть.
То есть…
— Вы не смогли убить дану Далию, верно? Она вырвалась? И то, что сидит там, это просто магический конструкт?
Фальшивый Ольвер радостно хлопнул в ладоши.
— Как ты быстро все понял! Недаром ты мне сразу понравился.
Какой сомнительный комплимент.
— Не могу ответить взаимностью, — буркнул я.
— Ничего, я не обидчивый, — утешительным тоном отозвался тот.
— Эй! — вмешался Не-Усач. — Он испортил мою личину, а твоя в полном порядке! Его кожу заберу я!
Фальшивый Ольвер коротко, по-звериному, рыкнул, и сделал резкое движение в воздухе рукой с пальцами, скрюченными на манер когтей. Не-Усач, поперек щеки которого обозначилось четыре глубоких борозды, отшатнулся с жалобным скулежом. В бороздах под белой кожей твари виднелось что-то серое, без намека на кровь.
— Помни свое место, — любезным тоном сказал Не-Усачу фальшивый Ольвер, на что тот лишь заскулил громче.
— Где остальные парни из отряда? — спросил я.
— Так мы же тебе сказали, они потерялись, — отозвался фальшивый Ольвер, вновь повернувшись ко мне.
— То есть они живы?
— Кто знает? — фальшивый Ольвер пожал плечами. — Может, живы. Может, попались другим стражам или встретили кого-нибудь вроде Озерной Падальщицы. У нас тут ночами столько всего интересного появляется, сами порой дивимся.
Значит, был шанс, что кто-то еще, кроме меня и Далии, выжил. Уже хорошо. Но кое-что в его словах меня царапнуло.
— То есть вы — стражи? Стражи Города Мертвых?
— Все так.
— Тогда я могу понять, почему вы убиваете людей. Но, — я неопределенно повел рукой в воздухе, — зачем вы надеваете наши лица? К чему этот маскарад? Вы ведь не могли знать, что к вашему костру кто-то выйдет.
Фальшивый Ольвер с видимым удовольствием провел рукой по своей щеке.
— Скучно тут у нас, — пояснил. — А каждая личина — это поглощение слепка личности.
— Поэтому вы знали и мое имя, и то, как
— Верно. Каждая личина дает нам память носителя, эмоции, манеры, привычки, навыки — в общем, полный комплект. Кроме того, надо же нам знать, что происходит снаружи. А то чужаки сюда забредают все реже и реже — просто беда, даже поговорить не с кем. Друг друга мы давно наизусть выучили, а новые личины в последний раз получали аж три века назад… Ну что, Рейн, я ответил на все твои вопросы? Такая любознательность перед лицом неизбежной смерти весьма похвальна. Что-то мне подсказывает, что твоя личина станет одной из моих любимых, — фальшивый Ольвер поднялся на ноги, повел плечами, улыбнулся с явным предвкушением и полной уверенностью в том, что все им задуманное получится.
Если этому Городу Мертвых действительно было больше пяти тысяч лет и если стражи успешно охраняли его все это время от чужаков, то я прекрасно понимал такую самоуверенность. Что, конечно, не означало, что она мне нравилась.
— Старший, присмотрись, — вдруг в первый раз за все время подала голос тварь, носившая лицо Маркуса. — С этим человеком что-то не то.
— Не то? — фальшивый Ольвер повернулся к нему. — Что ты заметил?
Я не стал дожидаться, пока они определят, в чем заключается моя «неправильность».
— О, Предвечный, — сказал я, и фальшивый Ольвер замер, по его лицу скользнуло недоумение.
— Древнейший из Древних, — как и с мертвецом в доме-коробке, упокойная молитва подействовала с первых же слов. Хорошо, а то я уже был морально готов сорвать кольцо с нихарном. Полная демоническая одержимость, со всеми ее минусами, казалась мне приятней, чем перспектива стать материалом для новой личины. Конечно, неизвестно, кто бы вышел победителем — демонический белый паук или мертвые стражи древнего народа — но тут я уже ничего не терял.
— Бесформенный, но не лишенный формы, — произнес я третью строку молитвы, и тут фальшивый Ольвер отмер, глухо рыкнул, с явным трудом сделал шаг в мою сторону и вскинул руку.
— Стой! — сейчас его голос звучал так хрипло и искаженно, что я едва разобрал смысл. — Не… Не надо…
Хм, мертвец, душу которого я отправил к «Бесформенному» богу, казался за это благодарным. Даже молился под мои слова. А вот псевдо-Ольвер упокаиваться не хотел. И остальные — судя по выражениям их лиц — тоже.
— Безымянный, но имеющий… — мои губы продолжали шевелиться, но звуков собственной речи я больше не слышал. Случись такое в обычной обстановке, я бы решил, что на меня накинули звуковой щит.
Псевдо-Ольвер продолжал держать руку поднятой и направленной в мою сторону, потом начал медленно сжимать пальцы. Одновременно с этим я ощутил, как невидимая сила пережимает мне горло.
Иштава мерзость!
Произносить упокойную молитву я больше не мог.
Ну, может, тогда так?
Я тоже вскинул руку и быстрыми резкими движениями начертил в воздухе пиктограммы тех слов молитвы, которые должны были звучать следом.