Бастард чужого клана
Шрифт:
«… сотни имен…»
Невидимая рука на моем горле ослабла.
«Следящий за вратами миров…»
Хватка ослабла еще больше, будто невидимые пальцы почти соскользнули с моей шеи. А еще мне показалось, будто после пиктограмм в воздухе на долю мгновения оставался светящийся след.
— Упокой душу твоего слуги, — произнес я вслух, и в этот раз услышал свой голос.
Значит, чем дольше звучала молитва, тем меньше сил оставалось у мертвецов.
Я торопливо договорил оставшиеся строки.
Тот, первый мертвец, лишился души сразу, едва
Остальные боролись дольше, но где-то секунд через десять еще три твари потеряли свою не-жизнь.
А вот с фальшивыми Ольвером, Шангом и Маркусом так не получилось.
То ли они были сильнее, то ли их души крепче держались за свои мертвые тела, но их дрожь стихла и у меня возникло ощущение, что потерянные было силы к ним возвращаются.
Нет, так не пойдет!
У меня промелькнуло воспоминание из тех дней, что я провел в храме Пресветлой Хеймы, и слова жреца, сказанные кому-то из прихожан: «Молитва, прочитанная трижды, имеет наибольшую силу».
Может и с молитвой «Бесформенному» богу это правило сработает?
Но произнести ее по второму кругу я не успел — фальшивый Ольвер вскинул руку и как-то по-особому прищелкнул пальцами. Я был морально готов к тому, что у меня опять отнимется голос, но ничего такого не произошло. Вместо того три оставшихся на ногах нелюдя кинулись в разные стороны и через мгновение уже исчезли в темноте.
Хм?
И что они теперь планировали?
Напасть на меня из засады, когда я менее всего буду этого ожидать?
Или же решили не рисковать упокоением и просто убраться подальше?
Бормоча себе под нос молитву «Бесформенному» — на случай, если они вернутся, — я приблизился к «дане Далии».
Магия тварей в их отсутствие перестала работать, и фальшивая Далия вблизи выглядела как неподвижная восковая кукла, по коже которой уже разбегались трещины, становясь все шире. Первыми отломились пальцы, потом осыпались волосы…
Я отвернулся. Хотя этот конструкт был не связан с настоящей принцессой, смотреть на то, как распадается человеческое тело, было неприятно.
Лишившиеся душ мертвецы все еще выглядели как люди — личины сидели крепко.
Я склонился над ближайшим телом, изучая. Интерес у меня был чисто практический — мне нужно было оружие. Конечно, обычный меч большой помощью не будет, но даже он лучше, чем ничего.
Мертвецы были вооружены стандартно — убив людей, они вместе с кожей забрали все, что на тех было.
Я снял с ближайшего тела меч вместе с ножнами, а потом заметил, что к поясу мертвеца пристегнут кнут. Не обычная конная плеть, а именно длинный широкий кнут, свернутый кольцами. Рукоять его была деревянной и покрытой многократно повторяющимися пиктограммами, расположенными, как мне показалось, безо всякого порядка.
Собственное оружие тварей, с которым они не пожелали
Я проверил остальные тела, и да, такой же кнут висел на поясе у каждого. Сняв ближайший, я примерился — чувство было такое, будто его сделали специально под мою руку. Прежде подобное сродство я ощущал только с демоническим топором.
Хм, а если ударить?
Короткий пронзительный звук, и лежащий в стороне камень распался на две ровные половины.
Я моргнул, потом подошел к камню и провел пальцем по поверхности раскола — та ощущалась гладкой, будто отполированной.
Если этот кнут с первого удара перешибает камень, то что он сделает с человеческим телом? И сколько же в нем демонической скверны, чтобы наносить удары такой силы?
Я торопливо перевел взгляд на кольцо с черным нихарном, но то выглядело целым и сидело на пальце спокойно.
Я прицепил кнут к своему поясу, потом, после краткого размышления, добавил к нему второй, на всякий случай. Еще раз оглядел мертвые тела, но больше ничего для себя полезного не увидел.
Итак, что получалось. Из двух десятков человек семеро погибли точно, остальные «потерялись», то есть сумели уйти от стражей Мертвого Города. Далия тоже спаслась и была сейчас то ли с этими «потерявшимися», то ли где-то сама по себе, продолжая поиски дочери. А еще здесь бродили костяные демоны со своими ручными санра и с похищенной ими малявкой.
Только бы вот знать, в какой стороне находились люди.
Я потушил костер, вновь огляделся, думая, куда идти, и в конце концов решил положиться на удачу.
Окрестности мало чем напоминали город — по крайней мере, человеческий город. Из построек я видел лишь редкие развалины башен, расположенные без какого-либо видимого порядка. Все остальное пространство покрывало жесткая трава, в которой то там, то здесь торчали камни, очевидно, некогда откатившиеся от разрушенных башен.
Когда в темноте мне чудилось движение, я повторял молитву «Бесформенному», для развлечения произнося ее на мотивы тех песен, которые слышал на фестивале в Броннине. Песни были достаточно фривольными, чтобы у любого порядочного жреца начался нервный тик, но, как я понял, мотив на смысл молитвы не влиял, поскольку после первых же слов темнота вновь становилась неподвижной.
Спустя где-то час то, что я принял за очередные развалины, пусть и необычно правильной формы, по мере моего приближения стало расти вширь и ввысь и оказалось зданием пирамидальной формы, высотой футов тридцать.
Я ведь уже видел что-то подобное…
После небольшого напряжения память выдала схематичный рисунок, попавшийся мне однажды на страницах «Демонологии».
Зиккурат.
В «Демонологии» вскользь упоминалось, что подобные зиккураты были во множестве построены на территории Темного Юга и служили там местом для жертвоприношений. В той же книге с гордостью сообщалось, что в империи подобных сооружений уже не осталось — все их разрушили служители Пресветлой Хеймы.