Беда
Шрифт:
Ее слог вызвал у него улыбку. Печальная пустыня.Иные ее выражения словно прямиком заимствованы у Бронте, все в кружевах, но точны и уместны. И она старается, да никак не может, замаскировать отличное образование.
Так зебра — она черная в белую полоску или все-таки белая в черную?
— Вообще-то я уже более двадцати пяти лет здесь не бывала, — уточнила она.
— Погодите. Вам сейчас тридцать?
— Тридцать один.
— Тридцать один минус двадцать пять —
— Более двадцати пяти лет, — уточнила она. — Еще меньше. Три, четыре.
— Родители водили вас по барам с трех лет?
— Они считали неправильным оставлять ребенка с няней.
— Это… — Все ссылки на общепринятые нормы, какие лезли ему в голову, внезапно показались мещанскими. Вместо упрека он предпочел конкретный вопрос: — И вы что-то помните?
— Разве такое забывается?
— Но три года — это слишком мало, чтобы… чтобы запомнить.
— Я помню себя с полутора лет.
Он поставил стакан на стол.
— О’кей. Этого не может быть.
— Очень даже может. Помню себя на качелях во дворе, где жили дедушка с бабушкой. Я была одета в розовый комбинезон, отец вертел передо мной пластмассовую уточку. В восемь лет я спросила его про эту утку. Он спросил: «Какая утка?» Пластмассовая, во дворе у дедушки с бабушкой. «Ах, та?» Он сказал, что они выбросили ее в тот же день, когда купили: она плохо пахла. В тот же день, — повторила она. — Я играла с ней всего один раз. Но я могла бы и сейчас нарисовать ее по памяти.
— Это реконструкция, — сказал он. — По фотографии или по рассказу отца.
— В тот день мы не фотографировались. И отец не вспоминал про эту игрушку, пока я не заговорила о ней. Он даже не сразу сообразил, о чем это я.
— Значит, про утку упоминала мама.
— К тому времени ее уже три года как с нами не было. Поцелуй Лу Рида увел ее в Сан-Франциско.
— Ваша мать сбежала с Лу Ридом?
— Ненадолго. Не думаю, чтобы этот роман затянулся.
— А потом?
— Она так и не вернулась. — Она откинулась на спинку стула, улыбнулась, скрестила руки на груди. — Безумие, но так оно и было.
— Ну и… ну. — Он прихватил горсть орехов. — На вашем фоне я — старый зануда.
— Глупости. Я хочу знать о вас все. Потому-то и пришла познакомиться. Правда, Джона Стэм, я должна понять, реальный ли вы человек.
— Реальный.
— Но то, что вы сделали, — это необычно. Незаурядно. Вы сами это понимаете?
— Да ладно.
— Не принижайте. Благодаря вам я осталась жива.
Он поднял глаза:
— Это хорошо.
— Спасибо, — сказала она.
— Был рад. — Он чуть было не добавил из скромности: «Я бы сделал это для кого угодно», однако, глядя на нее — точеная шея, фарфоровые ушки, — засомневался, а правда ли это. Будь она уродиной — или если бы резали не ее, а Рэймонда Инигеса?
Он
— Сперва расскажите мне о себе.
— Итак, в последнем эпизоде моя семья пала жертвой «Велвет Андеграунд». [5] С этого момента, увы, сюжет несколько провисает. Мой отец торговал автомобилями и продолжал торговать ими после развода с матерью. Я училась в школе, потом в университете. Получила диплом. Потом жила в Бруклине, пока он не превратился в Бруклин.В данный момент я обитаю в огромном псевдогородском наросте под названием Хобокен.
— И вы из такой дали приехали ко мне, — сказал он. — В старый парк аттракционов.
5
The Velvet Underground («Бархатное Подполье») — американская авангардная рок-группа Лу Рида и Джона Кейла, оказавшая большое влияние на рок-музыку.
Она улыбнулась:
— Самое малое, что я могла сделать.
— В каком университете вы учились?
— В Йеле.
— Ничего себе.
— Lux et veritas. [6]
— Моя сестра училась там, — сказал он. — Девяносто четвертый, что ли, год. Ее зовут Кэтрин или Кейт. Кейт Хаузман. В браке она Хаузман. А тогда она была…
— Кэтрин или Кейт Стэм? — предположила она.
— Угу. — Он посмеялся собственной глупости. — Именно.
6
«Свет и истина» ( лат.) — девиз университета.
— Мне это имя сразу показалось знакомым. До чего же тесен мир! Вы обратили внимание, что все сверхобразованные белые ньюйоркцы так или иначе знакомы друг с другом?
Он хихикнул:
— Теория шести рукопожатий. Даже двух.
— Я помню вашу сестру. Она пользовалась популярностью.
— Точно.
— Скажите еще, что и замуж она вышла за однокурсника, совсем бы великолепно.
— Не-а. Парень из бизнес-школы. Немец.
— Прямиком из Фатерлянда?
— Родился в Берлине. Работает в Deutsche Bank. Они живут в Гринвиче, растят дочку. Гретхен сейчас два с половиной, и она снова беременна — то есть Кейт, а не Гретхен. — Он перевел дух. — Вот, собственно, и все.
— Никогда бы не вообразила вашу сестру в роли домохозяйки.
— Она не сидит дома. Работает на коннектикутский хедж-фонд. Тоже получила диплом MBA — в Уортоне.
— Господи! — произнесла Ив. — Что вы еще мне поведаете? Факты, факты, Джона Стэм! Они ударяют мне в голову.