Бедный Бобик
Шрифт:
Он включил музыку, один из дисков, которые постоянно слушал последнее время. Он так обрадовался, увидев в магазине новые диски с почти забытыми песнями, песнями его юности… Они и тогда ему нравились, но теперь Денис точно знал – это пели про него. Наивными, простыми словами, чуть выспренними с точки зрения сегодняшнего дня. И про разлуку, и про туманы, за которыми можно прогоняться всю жизнь, и про людей, которым не так уж и много в жизни надо, разве что хорошей музыки, чистого воздуха, простой еды и еще чего-то, щемящего и ускользающего, мучительного и прекрасного…
Денис,
Денис уже пару раз взглядывал на телефон. Не позвонить ли Оксане? Хотя – суббота, утро… вдруг она не одна… И все-таки набрал номер.
– Оксанка?
– Ммм… – Оксана, лежа на животе, с трудом дотянулась до телефона и теперь только мычала, потому что массажист, крепкий юноша в светлом тонком халате, под которым обозначались круглые мышцы, как раз начал разминать ей спину.
– Доброе утро! Ты где?
– Ага… – вздохнула та. – Ой, сейчас… погоди… – Массажист, не говоря ни слова, перевернул ее на бок и всей своей массой нажал на ногу. Оксана охнула и с трудом спросила: – Ты… как?
– Да как…
– Вот и хорошо… – Оксана слышала, что Денису хочется поговорить, но когда эти руки, эти сильные молодые руки, гладят тебя по бедру, можно ли о чем-то говорить… – Ну ясно…
– Оксанка, – не сдавался Денис. – Да я вот хотел… может… вместе поедем…
– Да-а… Ну давай…
Оксана вытянула ногу. Ну почему близкие мужчины вот этого не умеют – гладить, просто гладить, никуда не залезая и не торопясь…
– Не болей… – Она нажала отбой и подержала кнопку, пока телефон не выключился совсем. Она тоже имеет право на отдых. На небольшое удовольствие, на такое скромное наслаждение.
Молодой массажист обеспокоенно взглянул на нее:
– Не больно?
– Нет… – Оксана чуть улыбнулась, увидев, как беспомощно торчат из-под повязки на светлых волосах ровные, чуть крупноватые уши мальчика. Мальчика… – Хорошо. Наоборот, очень хорошо.
Массажист тоже улыбнулся ей чистыми, крепкими зубами. Мужчины думают, что только им нравятся молодые… И у женщин тоже наступает момент, когда чужая юность начинает тянуть и манить, прочь от мертвого, страшного дыхания радостно машущей уже совсем неподалеку старости: вот и ты добралась, Оксаночка, вот и тебя я сейчас согну, сомну, кишочки твои перекручу, зубки пораскрошу, всю твою нежную кожу в мешочки да морщинки соберу… А рядом вот с таким, юным, здоровым… Какие морщинки, когда так сильно и остро пахнет чистым молодым телом, когда можно закрыть глаза и раствориться, до конца, без остатка, в этой мощной, сокрушающей волне жизни.
Денис послушал вежливый голос, объяснивший, что Оксана временно не доступна для его шуток и неясных предложений,
Денис обескураженно вздохнул и некоторое время внимательно смотрел новости – с выключенным звуком. Танки, взрывы, торговцы оружием и наркотиками с жуткими мордами и заломленными назад руками… Утешительно – хоть кого-то поймали… И молодые ведущие, похожие на воспитанных клоунов. Денис подождал прогноза погоды и набрал другой номер.
Женский голос на автоответчике интригующе сообщил:
– «Здравствуйте, меня нет дома, говорите только хорошее».
– Лизка… Хотел сказать, что сегодня не приеду… Что-то я… В общем, и завтра не приеду, прости.
Он включил громкость телевизора, с удовольствием пропел вместе со своими ровесниками, известными и не юными уже певцами старую, чудесную песню – о Москве, о юности, о том, как хорошо и легко в молодости было ходить по родному городу, когда впереди было все, снова выключил звук, когда начался час криминальных новостей. Выбросил при этом из холодильника неизвестно сколько пролежавшие там сосиски и почти полную баночку поросшей зеленой бархатной плесенью сметанки. Потом глубоко вздохнул и решительно взял трубку.
Родной, бесконечно родной голос слабо ему ответил:
– Алё…
– Малыш, это я… Здравствуй, моя хорошая.
Денис секунду подождал ответа, но Маргоша только вздохнула.
– Как Оксаночка? – бодро спросил Денис, не очень надеясь на ответ.
– Ничего… – снова вздохнула Маргоша. – Вот, сосет молоко, нашла там у меня что-то… А я думала… уже совсем ничего нет…
– Ну как же нет! Молодцы, девочки! – Денис кашлянул и осторожно спросил: – Я приеду, можно? Маргошенька…
– Конечно, – ответила девушка безучастно. – Хорошо, ура… Папка…
Денис, как обычно в последнее время, остро почувствовал свою беспомощность и вину. Как помочь, какие найти слова?
– Дочунь… Ну не надо… Ведь главное, что ты и Оксаночка здоровы… Господи, ну что мне сделать?! Давай, я его убью, а?
– Зачем?… Пап…
– Да, дочка?
– Я такая страшная стала… Уродливая…
– О Господи, что ты говоришь!..
– У меня волосы выпадают…
– Да ерунда какая! Вырастут! Так бывает после родов!
– Бывает?… Пап…
– Что, маленькая моя? Что, родная?