Беги, Люба, беги!
Шрифт:
На это вполне разумное предложение я согласилась.
— Что ж, — кивнул на прощание Тигрин, — понадоблюсь, сразу звоните...
Безо всякого толка поломав голову над новой информацией, я решила не изводиться понапрасну и занялась уборкой. Совершать значимые трудовые подвиги не позволяла раненая рука, поэтому я потихоньку возилась е пылью и рассовывала по законным местам разбросанные мелочи. В связи с длительным пребыванием на моей территории дорогой подруги, таковых набралось множество. Однако помимо воли в голове роились мысли о странном телефонном номере, и зароненные уверенными
— Не понимаю... Он его забыл? Но почему не сказал? И зачем убрал так далеко? То есть... он действительно не мог по нему звонить?
Все больше хмурясь, я оставила сотовый и вышла в коридор.
— Добрый день! — вежливо сказала я, выслушав пламенное приветствие секретарши из офиса Олега-могу я поговорить с Сергеем Доценко?
— Минуту... — В трубке заиграла раздражающая электронная музыка, потом хрюкнуло и послышался голос бухгалтера:
— Доценко слушает!
— Здравствуйте, Сергей, это Люба Платова. Я хотела узнать, нельзя ли как-нибудь связаться с Олегом? Я волнуюсь, а мобильник не отвечает.
Сергей закряхтел, видимо, усиленно размышляя.
— Видите ли... Они сейчас находятся на периферии, там, в принципе, нет сотовой связи... Такая, знаете ли, глухомань! Но у него все в порядке, вы не волнуйтесь!
— А вы откуда знаете? — невинно поинтересовалась я. — Ведь связи-то нет?
Бухгалтер смешался:
— Ну, не то чтобы совсем нет... Он факс прислал...
— Изумительно, — с трудом выдавила я. — Он его с почтовой вороной прислал?
Тут Сергей окончательно запутался и понес сущую околесицу. Не добившись толку, я с ним распрощалась.
Подозрительное поведение бухгалтера заставило меня не на шутку разволноваться. Что означают его странные ответы? Словно он не знает, что сказать... Может быть, у Олега какие-то проблемы? Может, он в беде? А вдруг... его похитили? И Сергей не мог ничего объяснить, чтобы я не заволновалась и не наделала глупостей? А что, ведь так и бывает: требуют выкуп... У него действительно появилось много денег? Ведь это не может быть простым совпадением: тогда, в кабинете Исмаиляна, Шушана явно имела в виду Олега, а Климин прямо намекнул, что я пытаюсь содрать с мужа большой куш. Когда Олег вчера звонил, то сказал, что не может больше разговаривать... А если он пытался на что-то намекнуть?
От нахлынувших мыслей закружилась голова. Добравшись до ванной, я хлебнула воды прямо из-под крана и снова вернулась в коридор. Когда стала набирать номер капитана Климина, пальцы затряслись.
— Петр Семенович! — слабо хрюкнула я в ответ на его бравый милицейский отклик. — Это Любовь Платова! — Капитан разом погрустнел. — Я только хотела узнать, сообщали ли вы Олегу о том, что случилось со мной в подъезде? — Я вкратце поделилась нахлынувшими на меня страшными
Ответа Климина пришлось подождать.
— Да, — проявился наконец Петр Семенович. — Я с ним связался. Он просил меня во время отъезда за вами... приглядывать. А откуда у вас предположения о похищении?
Слова капитана окончательно сбили меня с толку.
— А как... то есть... по какому телефону вы ему звонили?
— Как «по какому»? — В интонации работника милиции послышалось раздражение. — Что значит «по какому»? По его телефону. А почему вы спрашиваете?
— Вы звонили ему на сотовый?
— Нуда...
— А скажите мне, пожалуйста, какой у него номер...
— У кого?
Тут и я поняла, что начинаю, заводиться.
— У телефона, естественно!
— Что же вы, Любовь Петровна, не знаете телефон собственного мужа?
— Знаю! — рявкнула я. — Но забыла!
— Удивительно, — опечалился Климин. — Что это
вашу память в самые ответственные моменты отшибает? И что за странные мысли приходят вам в голову?
Мы еще минут пять препирались подобным образом, но волшебного номера телефона, по которому капитан связывался с моим мужем, я так и не узнала. Это все не лезло ни в какие ворота! И я позвонила Тигрину.
Когда я вышла на улицу, его машина уже стояла возле подъезда.'
— Позвольте узнать, почему вы хотите это сделать и к чему такая спешка?
Памятуя, какое впечатление мои подозрения произвели на Климина, делиться ими снова я не торопилась.
— Во-первых, — тщательно подбирая слова, мило улыбнулась я, — погода прекрасная, жаль дома сидеть... Хочется, на природу, воздухом свежим подышать... Вот я и подумала, что можно сразу убить двух зайцев: съездить за город и заодно глянуть на тот самый дом в Мишкине.
Свою основную догадку — что бандит Мамонов похитил Олега и, держа в загородном доме, требует у сослуживцев выкуп — я оставила при себе. Не знаю уж, поверил ли Максим в мою версию, но он, покладисто кивнув головой, принялся болтать о пустяках.
Вскоре мы очутились за городом. Тигрин опустил в машине стекла и, поглядывая на убегающую вдаль ленту пустого шоссе, предложил:
— Вы ведь не водите машину... Не хотите попробовать?
В первое мгновение предложение огорошило, я недоуменно глянула на своего спутника. Однако потом сообразила, что всей серьезности этой поездки Максим не представляет, поскольку об истинных моих мотивах не догадывается. Пожалуй, лучше вести себя соответственно моменту.
— Что ж... — застенчиво поморгала я в сторону, — можно, конечно... Но я немного... трушу. Автомобиль все-таки.
— Пустяки! — безапелляционно махнул он рукой, останавливаясь у пыльной обочины. — Здесь автоматическая коробка передач. С ней даже дети могут ездить !
Чтобы не ударить лицом в грязь перед детьми всего мира, пришлось перебраться на водительское сиденье. Сердце живо забарабанило в ребра.
— Так... Держите руль... Ногу сюда! Это газ, это тормоз... Эту руку так... Смотрите в зеркала... Следите за дорогой... Глядите вперед...