Беги, ведьма
Шрифт:
Это был сомнительный аргумент. Арине тоже было знакомо устройство и работа психиатрической лечебницы, но вот желания вернуться обратно в «Дубки» она не испытывала. Однако в одном Анук права: другого выхода нет.
Они докурили сигареты, когда перед ними появился Блэк.
– Он уснул? – спросила Арина. – Мы можем возвращаться?
Блэк вильнул хвостом, что наверняка означало положительный ответ. Но в дом они все равно возвращались с опаской, как в логово задремавшего дракона.
Бабай лежал на террасе в обнимку с альтом. Так маленький
Действовали споро. Арина с Иркой связали спящего Бабая по рукам и ногам, перетащили в сарай, уложили на тюфяк из сена, еще раз проверили крепость пут, перевязали пораненную руку, заперли сарай на замок. Ключ Анук забрала себе – сунула в карман.
– Он точно не проснется до ночи? – спросила Ирка после того, как они отмыли от крови пол на террасе.
– Не проснется. – Анук опустилась в плетеное кресло, уперлась подбородком в сцепленные на набалдашнике трости руки и сказала: – Устала я, девочки. Не в том, видать, уже возрасте, чтобы ночь скакать козочкой. Пойду-ка спать. И ты тоже ложись. – Она перевела взгляд на Арину. – Выглядишь так, словно вообще не спишь.
А она и не спала, вместо снов видела чужие воспоминания, пыталась понять, что нужно от нее оставшейся без хозяйки тени. Ее собственная тень вела себя смирно, как и обещал Сказочник. Арина подняла руку, и тень, греющаяся у ее ног на полу террасы, тоже помахала в ответ. Тени умеют принимать поражение, а вот умеют ли они забывать обиды?
– Что? – Анук следила за ней из-под полуопущенных век.
– Тень может остаться без хозяина? – Арина знала, что может, но ей хотелось услышать это от Анук.
– Ты сейчас о своей тени?
– Нет.
– Я так и подумала. – Анук кивнула. – Я не знаю наверняка, но могу поискать ответ в записях своей матери. Только не сейчас. Мы все слишком устали. Займемся этим завтра, если время терпит.
– Терпит. Наверное…
Анук вздохнула, а потом заговорила о другом:
– Если ты до сих пор не спросила меня о том, как себя чувствует твой друг, значит, Альберт тебе все рассказал.
– Он в самом деле все забыл? – Она знала ответ и на этот вопрос, но в глубине души еще теплилась слабая надежда.
– Забыл. Такова плата. Но жить с этим очень тяжело, он будет пытаться вспомнить. Он уже пытается.
– И что дальше?
– Он умрет. – Анук встала, оперлась на трость. Плечи и спина ее горбились, словно под грузом тяжелой ноши, но голос звучал жестко. – Это случится не сразу, возможно, он проживет несколько лет, а возможно, и несколько десятилетий, если не станет пытаться вспомнить. Но финал всегда один – смерть…
– Почему?.. – Арина не хотела верить. В смерть не хочется верить не только маленьким детям, но и взрослым ведьмам.
– Всему виной тоска по потерянному. Это очень опасное чувство, не такое, как обычная хандра, многим хуже депрессии. От души нельзя оторвать кусок и надеяться, что все будет хорошо. А теневой круг именно так
– Но Бабай ничего не забыл! – Арине хотелось кричать, и она кричала, пыталась криком отогнать неизбежное. – Он все помнит!
– А что стало с его душой? – спросила Анук очень тихо. – Она изорвана в клочья и страдает.
– Но вы обещали… Тень обещала, что Волков будет жить!
– И он живет. Согласись, девочка, несколько лет – это лучше, чем несколько минут. – Анук придвинула к ней чашку с остывшим кофе. – Выпей.
– Нет! – Арина мотнула головой и залпом осушила чашку, но вкуса не почувствовала. Она не чувствовала ничего, кроме боли и обиды. Тени не врут, но и всей правды они не говорят. Сказочник снова оказался прав…
– Но ведь можно что-то сделать? Как-то все исправить?
– Нет. – Анук печально покачала головой. – Вопросы, связанные с теневым миром, могут решать только его порождения. Твоя тень могла бы. Раньше – не сейчас.
– Почему?
– Потому что, чтобы вернуть тебя, Сказочнику понадобились силы. Очень много сил. Он мог бы забрать их у тебя, но тогда ты не пережила бы перехода. Он взял их у меня и обессилил твою теневую суть. Тогда это казалось меньшим из зол, но сейчас твоя тень – всего лишь тень.
Анук говорила, а ее слова превращали обычный мир в сгусток тьмы, который закручивался вокруг Арины серым саваном, сначала медленнее, а потом все быстрее и быстрее. И сквозь этот саван звуки пробивались как сквозь железную броню.
– С тобой все в порядке. – Лба коснулись горячие пальцы. – Это всего лишь снотворное. Тебе нужен нормальный отдых, девочка. Нам всем нужен отдых…
Саван взметнулся вверх, мягко упал на лицо, и Арина провалилась в темноту…
О том, что Лиза беременна, первой узнала тень. В этом не было ничего удивительного, тени знают все.
– Будет девочка. – Тень положила ладони на ее пока еще плоский живот, склонила голову, словно прислушиваясь к зарождающейся в Лизиной утробе жизни. – Определенно девочка.
И это было прекрасно! Ничего, что Петруша мечтал о сыне, он просто еще не понял, какое это счастье – быть отцом девочки. Вот бы папенька дожил до этого светлого дня. Он бы точно обрадовался внучке. И Петруша обрадуется.
– Ему больше не нужен ребенок.
– Кому? – Задумавшаяся о своем, Лиза не сразу поняла, о чем речь. Она и сказанного-то не поняла. Как можно не хотеть ребенка?!
– Твоему мужу. – Тень устроилась на широком подоконнике, поджав под себя ноги, как в далеком детстве. – Ему не нужен ни сын, ни дочь, ни ты. – Она посмотрела на Лизу с жалостью. – Когда-то ему была нужна я, моя жажда и мои ласки, но ты ведь больше не позволяешь…