Беглец. Трюкач
Шрифт:
Ньюмен вздохнул и расслабился, словно соглашаясь с таким ходом рассуждений.
— Ну, и что же Кимбл будет делать дальше? — спросил Бигс.
— Будет искать помощь, — предположил Ренфро.
Джерард бросил на стол еще одну карточку и взглянул на Ренфро. На карточке стояло: Николс. Ренфро кивнул. Вслед за ним закивали остальные трое.
— Ньюмен, — приказал Джерард, — проверь все телефонные разговоры Сайкса и Кимбла.
С этими словами он пошел к выходу и по дороге вручил Бигсу фотографию Сайкса и еще какого-то мужчины около большой рыбы, добавив: — Выясни, что это за парень.
Когда
— Почему мне всегда достается что-то самое «интересное»?
Телефон в гостиной Сайкса прозвонил один раз и замолчал. Сайкс никак не отреагировал, не подошел к аппарату. Он просто ждал. И когда — спустя тридцать секунд — снова раздался всего один звонок, он встал, подошел к окну и, отдернув немного штору, посмотрел на полицейских в штатском, сидевших в машине напротив дома.
Сайкс даже не гадал, кажется ему или нет, что за ним наблюдают. Полиция это или просто обыкновенные жители Чикаго… Он во время своей работы в полиции сам часто выполнял такие задания и мог легко определить и машину без каких-либо опознавательных знаков, и внешнее наблюдение. Он ведь работал в полиции шесть лет. Именно тогда он в первый раз убил человека — мальчишку, который украл сигареты в маленькой лавке и продолжал убегать, когда Сайкс приказал ему остановиться.
Сайкс выстрелил ему в спину. И вот тогда-то он обнаружил в себе талант к подобного рода делам. Даже когда он ушел из полиции, этот талант продолжал ему служить. В конце концов, убийство есть убийство — не важно, на чьей стороне ты стоишь, кто диктует правила.
Сайкс никогда не был небрежным в работе, никогда не нервничал — может быть, только в случае с Ленцем, но это был довольно трудный случай, поскольку они раньше были приятелями. Но, несмотря на это, он все равно сработал четко и быстро.
И вообще у него никогда не было проблем с такими вещами. Правда, вот с Кимблом с самого начала все пошло наперекос. Начать с того, что Кимбла не оказалось дома, а потом он в последнюю минуту появился и застал Сайкса врасплох. Тогда впервые за всю свою жизнь Сайкс запаниковал, и поэтому этого чертового Кимбла было невозможно взять. Из-за него Сайкс чуть не попался — и это его тоже напугало. Он больше не хотел связываться с Ричардом Кимблом. Никогда!
Но все обошлось. Кимбл получил приговор за убийство жены, а Сайксу полностью оплатили отпуск на Карибском море. И когда, через несколько недель он вернулся, все было в порядке.
А теперь, почти год спустя, Кимбл вернулся, и Сайкс опять начал нервничать. Он не чувствовал себя в безопасности даже в своей квартире. Ему было ясно, что Кимбл не успокоится, пока полицейские не придут и не заберут его.
Он больше не желал участвовать в этом. Он хотел убраться как можно дальше отсюда. Но около его дома болтались эти проклятые полицейские, а ему нужно было каким-то образом добраться до телефона-автомата, но ведь они и туда за ним последуют. Нужно было что-то придумать, причем быстро…
Сайкс опустил штору, взял со стола большой стакан, полный
Дежурный ответил сразу.
— Пожарная охрана.
Все еще прижимая трубку к плечу, Сайкс подошел к дежурному столику, взял свой автоматический пистолет, левой рукой вложил его в правую и приладил глушитель.
— Я хочу сообщить о пожаре, — спокойно сказал он. — Нет-нет, не у меня. Горит квартира рядом, через две двери от моей. Номер 323 по Вабаш-авеню. Да, верно… Спасибо.
Он заткнул пистолет за пояс, повесил трубку, отпил еще несколько глотков джина и подошел к окну.
Через пять минут он услышал вой сирен. А еще через пару секунд две пожарные машины вывернули из-за поворота и остановились как раз рядом с домом, напротив стоявшей на другой стороне полицейской машины, полностью закрыв от сидящих там вид на его дом.
Сайкс улыбнулся, одел пиджак и вышел на улицу. Там сразу собралась толпа народа, подъехали патрульные машины, сновали пожарные.
Никем не замеченный Сайкс направился мимо всей этой суеты к телефону-автомату. Этот звонок должен был решить судьбу Ричарда Кимбла.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
К тому времени, когда Кимбл добрался до Чикагского Мемориального госпиталя, солнце, которое так ярко светило утром, скрылось за тяжелыми свинцовыми тучами, готовыми в любую минуту разразиться снегопадом. Никем не замеченный, он вошел через служебный вход и спустился по лестнице в морг, который располагался в подвале. Прежде чем войти, он на всякий случай постучал три раза в закрытую дверь.
Тяжелая дверь медленно отворилась, за ней стоял Рузвельт — сутулый, седовласый, улыбающийся. Рузвельт, казалось, всегда работал в госпитале и был бессмертным. И действительно он трудился здесь по крайней мере на два десятка лет дольше, чем кто-либо из сотрудников мог вспомнить. А еще никто не мог припомнить, Рузвельт — его имя или фамилия. Все называли его просто «старый мистер Рузвельт».
— Я очень рад снова вас видеть, доктор Кимбл, — сказал старик неровным пронзительным голосом и широко улыбнулся, показывая желтые от долгого употребления кофе зубы.
— И я тоже, Рузвельт. Давненько не виделись, — Кимбл тоже ответил ему улыбкой. Его переполняла благодарность, как в тот день, когда Чарли Николс сказал: «Что угодно… Если нужна моя помощь… Вот, возьми мое пальто…»
Рузвельт не постарел ни капли за тот год, что Кимбл отсутствовал, и выглядел также, как в первый день, когда Кимбл явился на работу в этот госпиталь. Но сам он хорошо понимал, что Рузвельт сейчас смотрит на человека, который заметно постарел.
Рузвельт придержал дверь сильной, хотя и костлявой рукой, а другой махнул Кимблу, приглашая войти. Кимбл быстро проскользнул внутрь, пока Рузвельт из-под очков осматривал коридор, чтобы удостовериться, что никто не видел, как Кимбл входил в морг.