Шрифт:
Часть I
— Мама! Ну, мам! Слышишь?
Алена стояла возле дивана и нетерпеливо постукивала носком босоножки о его металлическую ножку. Ирина открыла глаза, спросила сонным голосом:
— Что случилось, Аленка? Я так сладко задремала. Уж могла бы и пожалеть маму, не стучать так громко, будто по мозгам колотушкой.
— Мама, я больше так не могу! — сокрушенно произнесла девочка и села рядом с матерью, уронив руки на колени.
— В чем дело, доча?
Ирина положила на недочитанную страницу закладку
— Юлька меня всю обсмеяла за мой прикид. Говорит, что я сбежала из прошлого века.
— Аленушка, но ведь мы много раз говорили на эту тему…
— Ага! Опять ты начнешь про внутренний мир! Мне на улицу не в чем выйти, а ты со своим миром достаешь!
— Алена! — как можно строже произнесла Ирина. — Мы же договорились, что словечки типа «прикид» и «достаешь» ты постараешься не употреблять.
— А тебе, значит, можно?
— Что «можно»?
— Всякие там «клеиться», «базарить».
— Ой, а когда я такое говорила, что-то не помню?
— Вчера по телефону.
— А-а, так это я со своей однокурсницей. Мы просто молодость вспоминали, вот и…
— Понятно. Значит, эти слова из твоей молодости, хотя и сегодня так тоже говорят.
— Ну ладно, сейчас не об этом. Ты, кажется, про Юлю что-то говорила?
— Ей из Англии привезли такое клевое платье. В стиле беби-долл.
— А что это такое?
— Вот тут вырез, — Алена стала показывать на себе, — вот здесь такие воланчики, а внизу пышный подол. А там еще оборки или кружева видны.
— Где?
— Из-под юбки.
— В виде чехла?
— Какого еще «чехла»? Ну совсем не рубишь! Как будто нижнее белье видно, поняла?
— Ну-у, это, по-моему, не совсем прилично.
— Ой, мама, это полный отстой так рассуждать.
— Погоди, но беби-долл, это ведь что-то вроде детской куклы?
— Ну!
— Да вы еще сами дети, зачем вам имитировать детство?
— Я так и знала, что с тобой бесполезно разговаривать! — надулась Алена. — Ну и читай свои книжки, а я к бабушке в этих отстойных шортах не поеду! Вот!
— Ну, Аленушка, — как можно ласковее заговорила Ирина, — зачем столько переживаний из-за каких-то тряпок? Поедем завтра в Порошино, на свежий воздух, на природу. Там замечательное озеро, песчаный пляж. У бабушки уже поспели ягоды…
— Не надо мне никаких ягод! — выкрикнула Алена и со слезами убежала в свою комнату.
Ирина вздохнула и пошла к дочери. Но ее остановил телефонный звонок. Звонил муж Анатолий:
— Ира! Быстро решай, куда едем в отпуск: в Турцию или Болгарию. Предлагают горящие путевки.
— А тебе дают отпуск? Летом?
— Да, Челпанов идет в сентябре, вот и фартонуло где не ждали. Ладно, некогда разговаривать. Ты давай решай быстрее и перезвонишь мне. В течение часа, поняла?
— Погоди, а Аленка?
— А что Аленка? С твоими родителями перекантуется. Не с собой же ее брать!
— А почему бы и нет?
— С ребенком разве отдохнешь нормально? В кои-то веки вырвемся на свободу…
— Да
— Вот именно! Четырнадцать лет — в Турции уже невеста. Глаз да глаз нужен. Не расслабишься. Сиди и смотри, как бы чего не вышло. Нет уж! Меня такой отдых не устраивает!
— Ну, хорошо. Поедем вдвоем. Вообще-то, мы с тобой давно нигде не были. Можно и побаловать себя…
— А я о чем толкую? Хватит уж в Порошино да Порошино! Один огород да рыбалка — вот и все развлечения. Короче, я беру в Турцию. Мне тут мужики посоветовали уже. Едем на Средиземное море, и точка!
Он отключился, а Ирина еще долго не могла сообразить, что в ее руке зуммерит короткими гудками трубка. Это известие не просто взбудоражило ее, а почти привело в шоковое состояние. Она была из тех людей, кто с трудом переносит перемены. Известие пришло внезапно, как гром среди ясного неба. Что теперь делать? Ведь надо в первую очередь сообщить матери, которая ждала их с Аленкой со дня на день. Ирина уже второй день была в отпуске, который неизменно брала в конце июня. Каждый год в это время они с дочкой уезжали к родителям Ирины, в Порошино, и жили там весь месяц. А Анатолий наезжал к ним по выходным. Дорога занимала всего два часа на машине, поэтому уже вечером в пятницу он был с ними, а рано утром в понедельник отправлялся обратно в город.
Ирина отключила все же трубку и пошла к дочери.
Алена лежала на кровати и слушала в наушниках плеер.
— Аленушка! — позвала Ирина, усаживаясь напротив нее в кресло.
Дочь сделала вид, что ничего не слышит и не видит.
— Алена! — рассердилась Ирина и сняла с дочери наушники. — Давай поговорим. Мы с папой уезжаем в Турцию…
— А я? — быстро спросила девочка, вскочив с кровати.
— А тебя отвезем к бабушке.
— Я так и знала! — крикнула Алена и зарыдала.
Ирина обняла дочь, а та поначалу пыталась оттолкнуть ее, но потом уткнулась в материнское плечо и заплакала так горько, что Ирина испугалась.
— Доченька, перестань. Ну что ты как маленькая? Мы ведь не насовсем уезжаем. Скоро вернемся и опять будем вместе.
— Я тоже хочу в Турцию-у, — рыдала Алена не переставая.
— Папа говорит, что путевка только на двоих, — придумывала на ходу Ирина, — на детей не рассчитана.
— Ага! А почему Юльку в прошлом году в Анталию брали, а меня вечно в это Порошино возите? Никуда я больше не поеду! Сами езжайте в свое Порошино!
— А мы тебе что-нибудь привезем оттуда. Хочешь? — решила использовать новый аргумент Ирина.
— Ничего я не хочу! — сопротивлялась Алена, но плакать перестала.
— А вдруг я увижу там беби-долл?
— Платье?
— Ага. Или юбку. Покупать?
— Мой размер?
— Ну да.
— Мне еще топик надо к новым джинсам…
— И топик куплю. Даже два: розовый и бирюзовый. А?
— И еще лимонный, с черным рисунком.
— Хорошо.
— И тогда еще шлепки под цвет топиков.