Белая змея
Шрифт:
– Это было самое быстрое расследование в моей жизни. Скажи, ты хотел устроить рекорд? ВОТ почему ты взялся экспериментировать с этим наркотиком?
– Как тебе сказать, я не хотел этого изначально, но по-другому я не видел взятие признание от нее. Такие люди… Они сложные. Кстати, еще пару таблеток дома остались. Хочешь сам поэкспериментировать?
– Не, Ангел мой… – мужчина засмеялся. – А можешь называть меня дьяволом? Хотя не, давай сразу богом! – он тут же посмотрел на потолок в надежде увидеть взирающий на него глаз, но заметил лишь
– Заткнись! Я хотел приблизиться к ней, хотел стать частью ее мира. В тот момент она была полностью расслаблена. И одинока. Мне оставалось лишь заполнить эту брешь и тогда я мог делать с ней все, что хотел. Жалко, что убить ее нельзя.
– Да, тебе пришлось тяжело. Но эта была лучшая актерская игра, тебе бы Оскар дать.
– Скажи это людям из театрального. Это был мой первый отказ в жизни, в той идеальной (серьезно? идеальной?) жизни. А потом последовал второй. От моей девушки. Это был не самый лучший период моей жизни. Хорошо хоть я нашел как это сгладить с помощью сахара. Мои благодарности твоей жене за пирог, кстати.
– Ага. Как ты при этом остаешься в такой форме? Я бы тоже хотел иметь такое тело, как у тебя…
– Я же волшебник, я же Ангел!
– Ха-ха!
Ангел впервые по-настоящему улыбнулся, ведь тот кошмар остался буквально за его спиной и теперь можно было немного расслабиться. Он очень сильно устал и ему нужно было отдохнуть.
– Я вижу ты устал очень сильно! Тебе нужно отдохнуть, – сказал лысеющий мужчина. Ангел вздрогнул, будто в его голове очень сильно покопались, однако тут же пришел в себя.
– Возможно, – молодой мужчина кивнул и посмотрел на стол: там лежала фотография старого лица, в черном костюме и темных ботинках. У него был серьезный взгляд. А внизу было имя. Видимо этого старика, так подумал Ангел. Но затем повторил про себя фамилию и понял, что это такая же фамилия как у той женщины. – Слушай, а что с ней дальше будет?
– А, как бы сказать…
– Ведь у нас же есть смертная казнь. И за более… мягкие… дела давали смертную казнь. Что мешает сейчас?
– Слушай, это сложно…
– Сложно? Что с ней будет, ты знаешь?
– Да. Ей дадут максимум два года в психбольнице.
– Издеваешься?! – сказал Ангел, немного повысив голос. – И это максимум? То есть что, ей могут дать полгода? Два месяца? Пару неделек? День? Час? Это все? Это все, ради чего я страдал последние дни?! Не спал всю ночь, разгадывая: кто же убийца?! – он уже не мог умеренно уверенно проверенно говорить, его голос эхом перекрикивался по всей комнате. В это время коллега смотрел на стол, не зная, как ответить на все эти вопросы.
– Слушай, Анджело…
– Что?! Что?! ЧТО?!
– Ты на взводе, я понимаю…
– Нет, ты не понимаешь. Я что, зря все это делал? Зря притворялся любовником детоубийцы? У меня же жена есть. Как я буду смотреть ей в глаза после этого?
– Я не понимаю…
– Вот именно. Ты не понимаешь меня. Этот… этот… ПИЗДЕЦ, – Ангел специально выделил это слово, –
– Ты думаешь не логично! – сказал мужчина постарше. После этих слов от Ангела пошел дым из-за рта и он (не рот) с какой-то яростью смотрел на коллегу. – Ты бы себя слышал. Тебе нужно отдохнуть. Ты сам знаешь. Или твоё тело знает, судя по твоему дыханию и поту. Отпуск! Возьми его. Хоть на полгода!
Ангел встал, будто взлетев со своего стула, продолжая неистово смотреть на лысеющего мужчину перед собой. Он пошел в противоположную дверь от той, что недавно вышел. Больше в тот день «Бог» Ангела не видел.
4
Ангел помчался домой. Он не обращал внимание на ночной свет, на проносящиеся огни машин, способные сбить с ног любого своей чрезмерной выразительностью. Его тело само двигалось, хотя само оно не знало куда идти. Его глаза лишь хотели увидеть дверь от собственной квартиры, поэтому он и не заметил стоящего слева от входа в его обиталище человека. Тот хотел было выйти из мрака, но, вспомнив приказ Ангела, решил остаться на своём посту.
Дверь, как обычно, не была заперта, и Ангел вломился в свое убежище. Квартира не была ничем примечательна: коричневые обои, помутневший потолок, тусклое освещение, одна горящая лампочка на кухне, старенький треугольный телевизор, кофейный столик, дряхлый диван, липкий линолеум, разбросанные повсюду пивные бутылки, разбросанные повсюду грязные носки и стоящая в углу толстая змея. Игрушечная. За гостиной шла небольшая комната, в которой стояла кровать на двоих. За ней было открытое настежь окно.
Ангелу очень хотелось в туалет, но еще больше ему хотелось колотить диван, бить стол и раздирать обои. Он стал бить стену в том месте, где красовалась его тень. «Почему так случилось? Почему я не могу ничего сделать?!»
Он бил так сильно, что ему показалось, как кто-то стал бить в ответ. «Видимо соседи». Он остановил свой кулак на полпути. Некоторое время простоял в таком положении. Затем ему это надоело и он решил посмотреть телевизор.
– Кто там? – донесся женский голос из треугольного ящика.
– Я там, – сказал мужчина в телевизоре.
– А я тут!
– А я там!
– Так кто тут?
– Ты там?
– А ты тут?
– Мы тут!
– И мы там!
– МЫ ТУТ И ТАМ!
«Что за бред» – подумал Ангел и надел на себя простынь. «Не могу ничего понять. Видимо пора спать».
Но он не смог уснуть. Ему вспоминался вчерашний день, когда они нашли тело младенца, а никого дома не было. Через несколько часов они поймали мать. Она ничего не говорила, не признавалась. Тогда Ангел и додумался провести свой гениальный эксперимент.