Белая змея

М. Евгений

– Не-а…

– Значит он существует на самом деле; он что-то новое. Не так ли?

– Я не понимаю ничего уже, такой сложный день… – Ангел допил вино и показал бармену пустой бокал. Тот кивнул и долил еще вина.

– Что же случилось?

– Я даже не знаю, как это пересказать. Это был… ад на земле.

– Так что же там такого было?

– Я увидел дьявола, самого настоящего… она убила… своего ребенка….

– Ужас…

– Да! Ужас! Слова не могут ЭТОГО описать! И поэтому я не могу понять… что мне делать с этим. Я действовал на эмоциях, как

мой коллега и говорил… Если они узнают, что я сделал, меня… уволят… Я не хочу быть уволенным. Я столько сил вложил в это… Не хочу этого… – Ангел залпом выпил все, что находилось в бокале, и бармен тут же обновил его.

– Тяжело вам, наверное.

– Ага… Я могу даже фотографию показать. Того, что она сделала.

– Давайте.

– Предупреждаю, – Ангел сунул руку в карман, – это будет весьма неприятно. Ваш день, ваша неделя, месяц, год, жизнь могут быть испорчены после этого.

– Я готов, – кивнул бармен и пошлепал свои щеки.

– Вот она, – Ангел положил фотографию на стол, а сам отвернулся. Бармен стоял неподвижно, видимо пытаясь осознать фотографию и ее содержимое.

– А… Вы… вы сами видели, что на ней?

– Да, и я не хочу больше видеть это! Надо сжечь все эти копии, а оригинал отдать как улику, – Ангел несмотря смял копию и положил получившийся комок в карман. – Дома сожгу…

– Хм… Хм… Только смотрите – дом не сожгите, – бармен посмотрел с серьезным взглядом на Ангела, тот даже немного испугался и отпил вина, чтобы стать чуточку храбрым.

– Я в этом деле п-р-р-р-р-р-р-ро!

– А вы можете описать женщину? Что вы с ней сделали? Я понимаю… что она дьявол, но все же… из любопытства…

– Пфф, я же уже говорил, – Ангел посмотрел на бармена, сделал паузу и рассмеялся. – А, а-а-а-а-а! Я говорил самому себе, ха-ха, – бармен с тем же серьезным взглядом продолжал смотреть на клиента. – Она. Убила. Своего. Ребенка. О чем. Тут. Можно. Говорить?

– Как вы бы ее описали, внешне.

– Ну, у нее ужасный нос, ужасные глаза, ужасная кожа, ужасные волосы, ужасный голос, ужасно все! ВСЁ! ВС-ЙО-О-О-О-О!

– Понятно… Но должно же быть в ней что-то хорошее.

– Не-а, она дьяво… дь… дьявол во плоти. Человеческой плоти.

– А, я вижу вам тяжело уже говорить от вина.

– Что?! Да я свеж. Я все расскажу про нее, щас! – он допил бокал и выкинул его через плечо, образовав целую лужу осколков. Затем с широкими глазами посмотрел на бармена.

– Ничего, я приберу. Рассказываете.

– Она убила ребенка. Сделала то, что вы видели на фотографии. Следовательно, – она дьявол. Затем мы дали ей наркотик, чтобы ей стало приятно, чтобы она говорила правду.

– А что до этого она говорила?

– Да бред она несла… Ну плакала, делала вид, что не хотела этого. Мне еще ее голос показался знакомым, хмм… И я такой – так, подождите, давайте дадим ей новый, потрясающий, экспе… экспремин…. Блин, сложна!

– Экспериментальный.

– Ага. Мы ей дали это. Сразу другой человек. Сразу стала тем, кем является на самом деле.

– Допустим… Что она говорила?

– Она говорила,

и несколько раз, прошу заметить, – Ангел провел двумя пальцами перед глазами бармена. – Она говорила, что ей это приносило удовольствие.

– Что именно?

– Убийство, что же еще. Насилие. Это чистейшее зло!

– Она так и говорила? Говорила, что ей понравилось убивать собственное дитя?

– Да! ДА! Понимаете?

– И вы это слышали?

– ДА! Своими собственными ушами! – Ангел невольно похлопал своими собственными ушами.

– Своими значит… Да, серьезный случай… с женщиной, разумеется.

– Ага, – Ангел зевнул и посмотрел на часы. Казалось, что стрелки так и не сдвинулись с места, а по центру можно было заметить широко открытый глаз. – Ладно, пойду. Нам нотисерам надо работать на износ.

– Нотисерам?

– Ага, от английского нотис – замечать. И я замечаю многие вещи.

– А, это так называется, интересно, – бармен впервые за долгое время расслабил свое лицо и улыбнулся. – Мой брат близнец тоже нотисер, получается. Я тогда вам даю скидку в 100 процентов! В честь этого невозможного совпадения! И скажите, – Бармен подвинулся ближе к Ангелу и прошептал,– вы же пойдете еще в магазин?

– Ну надо домой вначале, потом может зайду куплю чего-нибудь…

– А можете зайти тогда в этот магазин, – бармен протянул визитку Ангелу. – Там будет мой брат. И передадите это. – Бармен достал пустой лист бумаги.

– Ну, вы же бесплатно, получается, угостили вином. Пойду в этот магазин, тем более, – он посмотрел на визитку, – он рядом с моим домом находится.

– Замечательно, – бармен улыбнулся. – Вы меня сильно выручите.

Ангел встал и направился к выходу. По пути он заметил осколки бокала и посмотрел на бармена. «У него вроде уборщиков нет, да и угостил дорогим вином. Может стоит помочь ему?»

– Идите, идите! Я приберу сам!

Ангел посмотрел еще раз на осколки, пожал плечами и пару раз щелканул.

2

Дорогу Ангел опять не помнил. Очнулся после хлопка входной двери. Ему стало немного грустно от этого телепорта, но он сразу же засмеялся: эффект от алкоголя достиг своего апогея.

Обычно серая и страшная раскраска подъезда ему тогда казалась жизнерадостной, яркой. Стены повсюду переливались в цвета радуги. По бокам до потолка росли цветы. Единственное, что огорчало картину – сидевшая спиной к нему консьержка. Он не помнил ее имя, да и не хотел с ней общаться. Прошел мимо нее как можно быстрее.

По пути на лестничный пролет он рассматривал ряд квартирных дверей. «А я и не думал, что они настолько классные, эти двери!». Железные, стальные, синие, фиолетовые. Возможно, каждая дверь являлась зеркалом души человека, проживающего за ней.

Например, в этой квартире, с красной дверью, живет веселый и жизнерадостный мужчина, и все у него получается. А за этой, черной и глухой, живет грустная, злая старая скряга двадцати лет, с которой у Ангела постоянно возникали какие-то конфликты.