Белокурая судьба
Шрифт:
— Все просто чудесно, Даниэла. Мне все очень-очень нравится… А ты что скажешь? — обратилась она к младшей сестре.
Лили лишь неуверенно кивнула.
— Ты настоящий художник, Даниэла, — заливалась Вайолетт, — я в восторге! Однако я удивлена тем, что ты используешь орхидеи.
— Орхидеи? — пожала плечами Даниэла. — Я не знаю более изысканного творения природы.
— Я люблю орхидеи! — рискнула вклиниться Лили.
— Все любят орхидеи, — саркастически заметила Вайолетт, — но мне кажется, что в данном случае более всего подошли бы розы.
— Брось, Ви! —
— Прости меня, Ли! — вспыхнула старшая. — Но как раз мама и использовала бы розы. И я была уверена, что Даниэла выберет розы. Мне представлялось это самым логичным.
— Бесспорно, розы смотрятся выигрышно в любой ситуации. С розами не ошибешься никогда, — отчеканила Даниэла. — Но если человек профессионально занимается организацией торжественных мероприятий, простые решения не могут его привлекать. Я выбрала орхидеи именно по той причине, что они не так расхожи, как розы…
Вайолетт наморщила нос и непримиримо замотала головой.
— Нет, нет, нет, — закапризничала она.
— Ви, тебе лишь бы препираться! — неожиданно взбрыкнула Лили. — Я за орхидеи!
— У меня, между прочим, безупречный вкус! — громогласно объявила старшая сестра. — И не смей урезать мое имя! Я Вайолетт! Сколько можно тебе повторять?
— Я не возражаю, когда ты кличешь меня Лил или Ли!
— Почему бы нам не вернуться к вопросу организации ужина?! — напустилась на младшую сестру Вайолетт. — Нужно еще разложить карточки с именами гостей.
— Это твои гости, вот ты их и раскладывай, — истерически ответила Лили.
— Конечно, они мои. Ведь тебе и пригласить-то некого, — с наслаждением произнесла Вайолетт. — Линка посадим по правую руку от меня. Он ведь наш почетный гость. Даниэла, я говорила, что этот ужин устраивается в честь переезда в долину Карла Линкольна-Мастерманна?
Даниэла проигнорировала этот вопрос. Любовные интриги отступили для нее на задний план. Она верила в концепцию «молекулярной гастрономии», поэтому подготовила два меню, два независимых перечня взаимообусловленных блюд. Она была уверена, что сюрпризов не будет.
— Так, напомни-ка мне, Даниэла, что там во втором меню? — небрежно поинтересовалась Вайолетт.
— Форель под соусом тартар с кусочками свежего козьего сыра — в качестве первого блюда. Приправленные перцем цыплячьи грудки с ростками зелени, сваренными пашот. Грибы и паштет из гусиной печени — основное блюдо. На десерт творожные тарталетки с лаймом под охлажденным фруктовым шербетом. К каждому блюду подобраны напитки. Вина и из вашего погребка, и заказанные специально для этого ужина.
— Гм… — сосредоточенно выслушала ее Вайолетт. — Ладно… — как бы нехотя одобрила ее хозяйка и строго добавила: — Постарайся ничего не напутать, Даниэла. Накладки мне не нужны.
— Мне тем более, — резко произнесла Даниэла, которая не нуждалась в столь дешевых увещеваниях.
— Все прибыли, — сказал Даниэле Жюль, один из служащих семейства Денби. — И все франты, разодеты в пух и прах. Один даже на Джеймса Бонда похож. Только… с зелеными кошачьими глазами.
— Полагаю, мы догадываемся, о ком идет речь, — шутливо поддел Даниэлу ее помощник Гари.
Даниэла пребывала в напряжении, поэтому могла просто не слышать разговоров, не относящихся к делу непосредственно. Она давала последние наставления Гари и Жюлю, поскольку на настоятельную просьбу Вайолетт подавать гостям за столом ответила категорическим отказом.
— Не нравится мне все это, — пробормотал Гари, поправляя манжеты. — Дурное предчувствие.
— Вайолетт сделает все от нее зависящее, чтобы вы ударили лицом в грязь, — без обиняков объявил им Жюль.
— Так не дадим ей такой возможности! — призвала их Даниэла.
— Молодчага, девочка, — одобрительно отозвался Жюль.
Даниэла благодарно кивнула ему за поддержку, но мыслями она была уже далеко от всех возможных козней соперницы.
Она живо представляла, как одно за другим блюда будут попадать на стол, какое впечатление произведут на гостей, как вкусы будут сменять друг друга, даря наслаждение.
Девушка отправила помощников в столовую с холодными блюдами.
Двадцать минут… Потом еще один рейд и еще один…
Мучительно было пребывать в неведении.
Наконец настало время кофе и ликеров.
— Что с цветами? — пробормотал Жюль.
— Все нормально… Цветы были в порядке, когда я их видела в последний раз, — взволнованно проговорила Даниэла.
— О чем ты, Жюль? — спросил Гари.
— Мне показалось, или в вазах нет воды. Они скукоживаются на глазах, — прокомментировал тот, потрясая своей завитой головкой. — Они мертвы… Ну, сам бы я не заметил, но слышал, как эта жеманная подруга Вайолетт, Зои, шушукалась с другой разряженной девицей, что цветы — пакость. Вот тогда я и посмотрел на цветы. Лучше я не буду тебе рассказывать, на что они похожи, Даниэла, — пожалел он девушку, которая буквально спала с лица от такой новости. — Я подошел к одной из ваз и незаметно глянул. Вода в вазах есть, но какая-то тусклая, что ли! А мадам… — он выдержал драматическую паузу, — мадамгенерирует праведный гнев. Я знаю это выражение лица малышки Ви, на котором было написано, что ей пи на кого нельзя положиться и все приходится делать самой, потому что кругом идиоты, дармоеды, бездельники, бандиты.
— Она чем-то испортила воду? — обреченно предположила Даниэла.
— Видимо, так, — кивнул Гари.
— Наверняка зажгла свечи… А они стоят так близко…
— Она их зажгла, — подтвердил Жюль. — А сама испепеляет этого красавчика взглядом. Того, что с кошачьими глазами.
— Мастерманна, — подсказал Гари.
— Вот-вот, она бесстыдно кокетничает перед ним. Готова проглотить вместе с его начищенными ботинками.
Даниэла знала, что добром это не кончится. Но она пошла на этот рискованный эксперимент, будто надеялась доказать что-то самой себе или этой надменной женщине, которая относилась с презрением ко всем без разбора.