Белоснежка и семь клонов
Шрифт:
Прибывшие полицейские начали отодвигать толпу, освобождая место для выехавших из машины скорой помощи носилок. Алине, наконец, удалось разглядеть, что происходит. На краю тротуара неподвижно лежал скандалист Мауль, вокруг него с криками и воплями на коленях ползала жена Светлана. Каким-то образом Вере Штайнер удалось прорваться к своей подопечной, которая и в нормальном состоянии с трудом подбирала немецкие слова, чтобы слепить мало-мальски удобоваримую фразу, а сейчас рассчитывать на то, что она сможет членораздельно объясниться с полицейскими и врачами, не приходилось. Так что присутствие Веры оказалось весьма кстати.
Алина сделала
Толпа начала постепенно таять. Вера покрутила головой и, заметив Алину, поманила ее рукой. Носилки с телом тем временем погрузили в машину, на бордюре сидела Светлана и показывала девушке в полицейской форме какие-то документы. Вскоре отъехали и полицейские, и врачи.
Несколько человек, задействованных в предшествовавших событиях, остались на месте. К окаменевшей Светлане подсела симпатичная светловолосая женщина и с сильным акцентом стала говорить ей по-русски незамысловатые утешительные фразы.
Алина приоткрыла рот, все не решаясь задать вопрос, но Вера опередила ее. Взяв подругу под руку и отведя ее немного в сторону, она тихо сказала:
– Ну вот и решилась проблема сама собой… Эх, жизнь… Какой бы он не был, но все-таки человек…
– Ты хочешь сказать, что он умер? – побледнев от неожиданного поворота событий переспросила Алина.
– Умер! – равнодушно, как будто о раздавленной на дороге крысе, ответила Вера. – Не думай только, что я совсем очерствела, но мне покойного совсем не жаль. Посмотри, как Светлана изводится! Вот она, загадка русской женщины – бьет, значит, любит. И о мертвом – только хорошее. А этот Мауль сам виноват. Жадность фраера сгубила – так, кажется, блатные говорят, а? Точнее не скажешь!
– Почему ты так думаешь?…
– Я не думаю, а знаю. Врачи сразу поставили диагноз – обширный инфаркт. Если бы они приехали полчаса назад, его можно было спасти. Но ты сама слышала, он не хотел вызывать скорую – придется самому платить за вызов, а медицинская страховка возвращает не сразу и не полностью всю сумму. Светлана мне рассказывала, что год назад она уже имела смелость вызвать скорую по собственной инициативе, когда у него начался отек гортани. Скорая приехала, сделали ему укол антигистаминного препарата, отек быстро спал, а «благодарный» супруг устроил ей скандал за самоуправство. А когда пришел счет на оплату их услуг, он заставил его оплачивать свою супругу, которая зарабатывает уборкой в чужих семьях. Плюс за эти деньги она еще с сыном должна как-то прожить, потому что он продукты покупал только для себя. В общем, спасла ему жизнь один раз против его воли – а на этот раз получил то, что хотел.
– Неприятная история… А что же с ней самой теперь будет?
– Скажу жестоко, но честно. Для нее начинается нормальная жизнь – спокойная, без нервотрепки, визу постоянную она по срокам пребывания в Германии уже имеет право получить, пенсию как вдова будет иметь довольно приличную. Так что, думаю, из рядов моих подопечных она уже выбыла.
– Как всего за несколько минут может судьба резко повернуться…
– И заметь – не всегда в худшую сторону, даже если начинается с трагедии… Кстати, мы с тобой, кажется, бежали за Гражиной Вакульской? Пошли, я тебя с ней познакомлю. Она сидит рядом со Светланой.
Вера подсела к Светлане с другой стороны, сказала пару слов
Гражина с сожалением посмотрела на часы и попыталась говорить по-русски:
– Я задержалась почти на сорок минут, а мне дочку забирать из школы! Может, мы перенесем нашу беседу? У меня автобус через три минуты, если я на него не успею, придется ждать еще четверть часа, и дочка будет сидеть в школе одна. Или у вас очень срочно?
Алина сразу сориентировалась:
– А давайте я вас на машине подброшу, куда вам надо, и мы по дороге поговорим? Вы так чудесно говорите по-русски, но если для вас проще по-немецки, то давайте перейдем на немецкий!
– Вообще-то, мне проще всего по-польски!
– Это я уже поняла!
– Но почему-то в советских школах не учили языки друзей по социалистическому концлагерю! – засмеялась Гражина. – Зато мы зубрили язык «старшего брата». Мне вот совершенно неожиданно пригодилось в Германии, приходится иногда практиковаться. Хотя, моих соотечественниц в «женском доме» тоже хватает.
– Смотрю я, у вас «каждой твари по паре»…
– Если в библейском смысле, то – да. А если в смысле современного разговорного значения слова «твари», то это больше о тех, из-за кого женщины сюда приходят…
Вернувшись в «женский дом», Алина быстро собрала Михаэля, который совершенно не хотел покидать веселую детскую компанию.
Усевшись в машину, они направились в указанном Гражиной направлении. После затянувшейся паузы Алина сразу перешла к делу:
– Меня интересует женщина с ребенком, которая прибыла во время вашего позавчерашнего ночного дежурства. Она назвалась именем Ингрид Хольц…
– Да, да! Я помню эту женщину. Молодая, симпатичная, была очень взволнована, бледная, ребенок спал у нее на руках. Не знаю даже, что еще сказать?
– Чем она объяснила свой приход в столь позднее время?
– А у нас варианты стандартные – муж избил, прогнал, пришел пьяный или обкуренный, угрожал. И время как раз самое «подходящее». Чаще всего семейные эксцессы случаются поздно вечером или ночью.
– На ней были следы побоев, порванная одежда?
– Нет, я не заметила, а она не жаловалась. Правда, она была в очках с затемненными стеклами… Я еще подумала – среди ночи, зачем они? Но бывает, что под очками прячут синяки, и я не стала ее расспрашивать – зачем травмировать человека, ей и так досталось. Сказала, муж пришел пьяный, начал ее оскорблять, она взяла ребенка и убежала. А утром на завтраке ее уже не было.
– Кстати, в журнале написано, что ребенок – мальчик.
– С ее слов… Ребенок спал, был в брюках и футболке, разве разберешь – мальчик или девочка?
– А имя вы тоже записали с ее слов?
– Я попросила показать хотя бы какое-нибудь удостоверение или карточку. Она дала мне карточку какого-то клуба. Там было написано «Ингрид Хольц».
– Там точно стояло имя «Ингрид»?
– Кажется, нет. Там стояло просто «И. Хольц».
Алина, придерживая руль левой рукой, залезла правой в свою сумочку, которая лежала за водительским сиденьем. Немного порывшись, она, не глядя, протянула Гражине карточку из клуба «Малыш», в котором два дня назад она познакомилась с Лучаной Маркес и ее воспитанницей Инес. На карточке было выбито «М. Вальд» – членами клуба считаются дети, а не сопровождающие их мамы, бабушки или няни!