Белоснежка в трауре
Шрифт:
– Я знаю, что с тобой случилось пять лет назад, - неожиданно произнёс бугай.
Я удивлённо посмотрела на него. Не знала, что он пришёл по мою лично душу. Мне бы самой очень хотелось навсегда забыть то, что произошло со мной пять лет назад, а сейчас придётся выворачивать душу наизнанку перед этим Кириллом.
– Зачем тебе это нужно?
– спросила я.
– Таня, произошло преступление, даже не одно. Виновные должны понести наказание, ты понимаешь?
– жарко произнёс Кирилл.
Я понимала. А ещё я понимала то, что и у меня, и у Кирилла руки коротки, чтобы добраться до виновных.
– Да, кто-то подрезал меня на дороге и я получила серьёзную травму. Но никого тогда так и не нашли, насколько мне известно. И теперь уже не найти, столько лет прошло.
– Тань, ты дурочку-то не валяй, я знаю, что ты знаешь, кто тебя подрезал тогда, - яростно откусывая тётушкин заварной крендель, проговорил Кирилл.
– О чём это ты?
– притворно удивилась я.
– Будешь отпираться? Впрочем, я так и думал. Значит без тебя обойдёмся, - с угрозой в голосе произнёс Кирилл.
К несчастью, Кирилла от этого увлекательного допроса отвлёк телефонный звонок. Я внимательно вслушивалась в разговор и понимала, что мой мучитель торопится на какую-то очень важную встречу. Ладно так. У меня теперь будет время, чтобы подумать, о чём ему можно рассказать, а что вообще лучше не вскрывать. Как там говорится? Не буди лихо, пока спит тихо. Хотя в моём случае лихо уже проснулось и вовсю куролесит.
– Кто же подложил ей эти чёртовы стекла!
– с негодованием воскликнул Кирилл.
– Ты уже ко мне обращаешься, - уточнила я, заметив, что телефонную трубку Кирилл отложил в сторону.
– Скорее всего, посылаю вопрос во Вселенную, - пошутил Кирилл.
– Может расскажешь, что за стёкла, и кто куда их подложил, - попросила я.
– Да, понимаешь, девушка одна на вечеринке умирала странной и мучительной смертью, потому что выпила шампанское вместе с осколками стекла.
– Дело было дома, в кафе или где-то ещё, - профессионально уточнила я.
– В кафе. Весь персонал опрошен тысячу раз, камеры наблюдения просмотрены, друзья допрашивались особенно тщательно. Всё мимо. Правда, есть интересные факты, но, скорее всего, к делу это не относится. Понимаешь, рафинированная семья, рафинированные друзья, все друг с другом знакомы много лет, все вежливы и корректны. Высшее общество, блин.
– Кирилл расстроено посмотрел на меня.
– А ты девушку проверял на предмет психического здоровья?
– неожиданно поинтересовалась я.
– Конечно, по психбольницам я не звонил, но её мать уверила меня, что Кристина абсолютно здорова и всегда была радостна, как счастливый щенок.
– Не может человек быть всегда радостным. У него и другие эмоции бывают, - заговорил во мне психолог.
– Ей лет-то сколько? Семнадцать- восемнадцать?
– Типа того, - растерянно произнёс Кирилл. Видимо, мозг его заработал в автономном режиме, переваривая полученную версию и сопоставляя её с теми фактами, которые он уже успел нарыть.
– А что там выплыло, ты говоришь?
– поинтересовалась я.
– Да профессор наш не так уж и хорош, как его все расхваливают. Любовница у него молодая, - нехотя произнёс Кирилл.
– Ну, бывает, - спокойно проговорила я, - какое это отношение к делу имеет?
–
Вдруг из прихожей раздался радостный голос тёти:
– Ого, у нас гости!
– затем тётечка медленно вплыла на кухню, и приветливо оглядела нашу компанию.
– Танечка, познакомь меня с этим приятным молодым человеком, - попросила Зоя Михайловна, лукаво глядя на меня.
– Кирилл Кондрашов, частный сыщик, - представила я тёте своего собеседника, который с момента прихода тёти уже стоял на ногах и вежливо улыбался.
– А я Зоя Михайловна, несчастная погорелица, которую приютила эта добрая самаритянка, - не без пафоса произнесла моя квартирующаяся.
– Да, Вы, тот самый знаменитый медиум!
– воскликнул Кирилл, восторженно посмотрев на тётю.
Она, не ожидающая ничего подобного, густо покраснела.
– Тётечка, а ты становишься популярна!
– весело проговорила я.
– Ни чуть не популярнее тебя, Танечка, - шутливо отбила мяч в мои ворота тётя, - мне сегодня звонили с телевидения и спрашивали, можно ли взять у тебя интервью. А вообще, в планах у них снять целую документальную ленту о Татьяне Крутиковой.
Зоя Михайловна горделиво посмотрела на Кирилла, мол вот какая популярная у нас Танечка. Я и не знала, смеяться мне в этот момент или плакать. Форс-мажор, однако. Такая популярность мне была ни к чему.
– Да про вас обеих нужно сериал снимать, - пошутил Кирилл.
– Ну вот, Танечка напишет когда-нибудь книжечку вторую про свои приключения, а там, глядишь, и сериал по ней отснимут!
– радостно проговорила Зоя Михайловна.
Ну кто её за язык-то тянул, а? Кирилл стоял и смотрел на меня, как на неизвестного доселе в природе жука или гусеницу. Даже не знаю, как описать его взгляд, типа, брезгливого такого любопытства.
– Ой, что-то я заболталась тут с вами, а у меня дел ещё всяких-разных!
– суетливо проговорила Зоя Михайловна, и с крейсерской скоростью унеслась из кухни.
– Книжку-то хоть дашь почитать, - просительно сложив у груди руки, произнёс Кирилл.
– Не дам, - отрезала я, - личное.
– Я всё твоё личное уже знаю, так что мне не страшно, - улыбнулся Кирилл, - мне уже можно делать тебе предложение. Как невеста и жена ты меня полностью устраиваешь.
– Вот когда напишешь всю свою подноготную, и я её изучу, тогда и поговорим, а то я о тебе вот совсем ничего не знаю. Может ты бандит! Вон ты ... какой!
– замешкалась я с определением.
Кирилл весело захохотал.
– Хорошо, как-нибудь я расскажу тебе обо всём, что тебя интересует, - пообещал мне Кирилл и спешно распрощавшись, покинул наш дом.
Вот так тип. Я не могла думать ни о чём другом, после визита бугая. Если честно, он мне очень понравился. Такое ощущение, что я знаю его всю свою жизнь, хотя уверена, что до недавних событий мы с ним ни разу не сталкивались. А вдруг это судьба? Эх, Таня! Размечталась одноглазая! Я понимала, что как бы мне не хотелось личного счастья, после всего, что со мной произошло, дорога к нему будет долгой и витиеватой. Я уже не смогу так наивно доверять мужчинам, зная, какими они могут быть в итоге подлецами.