БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ
Шрифт:
Анализ позиции, проведенный после партии противниками вместе с подошедшими гроссмейстерами, показал: и при лучшей защите Ионера атака белых оставалась грозной. Конечно, не ошибись швейцарский мастер, предстояла еще долгая и очень острая игра, особенно если учесть, что Алехин находился в цейтноте.
– Если бы не ошибка Ионера, вам нелегко было бы выиграть эту партию, - заметил Алехину кто-то из любителей-швейцарцев, окруживших столик.
– Ошибка противника - фактор, который нужно учитывать в шахматной борьбе, - ответил чемпион мира.
– В нашем искусстве нельзя добиться абсолютного
Алехин собирался вечером играть в бридж; однако после обеда заснул, а когда спустился вниз, четверка играющих была уже скомплектована.
Алехин вышел из отеля. Недавно прошел дождь. В сердцах людей в этот теплый вечер царило то особое чувство блаженного покоя, какое могут вызывать горы. Вдалеке на фоне звездного неба угадывались уснувшие вершины, гладким в безветрии было черное зеркало озера. Одинокий огонек медленно двигался вдали: какие-то проказники, видимо, молодежь, отважились в кромешной тьме плутать на лодке. Слабо освещенные аллейки зазывали из уюта обжитого дома в темноту, обещая поразить чем-то неизвестным и немного жутким.
Задумавшись, Алехин курил, облокотись на перила широкой входной лестницы. Вдруг в конце аллеи он увидел женщину, неосторожно нарушившую сегодня тишину на турнире. На ней был костюм темно-вишневого цвета, пышную прическу пепельных волос прикрывала маленькая шапочка. Вечером она показалась Алехину почти миниатюрной: может быть, темный костюм делал ее более хрупкой, возможно, днем она просто выглядела крупнее рядом со своей маленькой спутницей.
Подойдя к лестнице и поднявшись на две ступени, блондинка взглянула на Алехина. Тот поклонился.
– Добрый вечер, сударыня!
– произнес Алехин.
– Вы тоже живете в этом отеле?
– Да.
– Я должен извиниться перед вами, шум так мешает мне во время игры!
– Извиниться должна я, - сказала дама низким грудным голосом.
– Я не знала, что это турнир.
Казалось бы, и все. Взаимные извинения принесены, инцидент исчерпан. Но подобные встречи не заканчиваются быстро, если обе стороны хотят их продолжить.
– Вы шахматный мастер?
– спросила дама.
– Выше, сударыня, - с улыбкой поклонился Алехин.
– Как у вас там, гроссмейстер?
– с трудом вспомнила собеседница высшее шахматное звание.
– Еще выше. Я - чемпион мира.
– Так вы Алехин! Вот никогда бы не сказала! Я представляла вас старым, сутулым от бесконечной игры.
– Сожалею, сударыня, что не оправдал ваших ожиданий. Женщина оглядела Алехина и улыбнулась: она совсем не сожалеет. Строгий темный костюм, крахмальная сорочка и удачно подобранный галстук. Стройный, выше среднего роста, мягкие, уверенные движения человека, воспитанного в достатке. Умные голубые глаза чемпиона с улыбкой глядели на собеседницу.
– Вы - русский, а прекрасно говорите по-французски, - после некоторой паузы поддержала угасший было разговор опытная собеседница.
– И по-английски, сударыня, и по-немецки. Если хотите, и по-испански.
– Тогда вы совсем чудо!
– Вы ошибаетесь. Шесть лет назад мы ехали с вами вместе из Барселоны. Вы - Грейс Висхар.
– Браво! Чемпионы мира знают, оказывается, не только шахматы.
Алехин улыбнулся:
– Мы обязаны следить за важнейшими фигурами.
– И теряете их на шесть лет, - отпарировала Грейс.
– Разрешите мне на правах старого знакомства попросить вас об одном одолжении.
– Все, что вам будет угодно!
– воскликнул Алехин.
– Я буду счастлив!
– Сыграйте со мной в шахматы.
– Вот как!
– Алехин немного опешил, но тут же нашелся: - Я никогда не имел такого прелестного и такого опасного противника.
– Боитесь?
– кокетливо склонила набок голову Грейс.
– Волнуюсь, - ответил Алехин.
Они поднялись по лестнице, зашли в фойе и заняли свободный столик. Алехин заказал кофе, оранжад. Официант, немного оторопев вначале от неожиданной просьбы, все-таки принес доску и шахматные фигурки. Необычное шахматное сражение вызывало удивление у отдыхавших клиентов отеля. Они бросали недоуменные взоры в сторону Грейс и Алехина.
– Я буду играть белыми, - потребовала Грейс, когда Алехин начал расставлять фигурки на доске. И, улыбнувшись, добавила:- Я не привыкла защищаться.
– Что вам дать вперед?
– в тон ей спросил Алехин.
– Коня? Ладью? Полцарства, царство?
– Никаких снисхождений. Я сражаюсь только на равных. Грейс плохо понимала в шахматах и играла слабо. Правда, первые ходы она сделала в соответствии со всеми требованиями теории. Возможно, что она когда-нибудь даже брала в руки шахматный учебник. Уметь играть в шахматы - признак хорошего тона, - может быть, именно это светское правило заставило ее в свое время пожертвовать древней игре часть своего драгоценного времени. «Благодарю, душа моя, за то, что в шахматы учишься, - вспомнил Алехин цитату из письма А. С. Пушкина жене.
– Это непременно нужно во всяком благоустроенном семействе - докажу после».
Не заметив простейшей вилки конем, Грейс потеряла ладью. Алехин попытался было вернуть ей ход, предложил исправить ошибку.
– Ни в коем случае!
– решительно запротестовала Грейс.
– Я привыкла отвечать за свои проступки и никогда не сожалеть о них.
Грейс задумалась над ходом. Алехин смотрел на красивую головку, склонившуюся над шахматной доской.
– У вас прекрасные волосы, - произнес он вслух с восхищением. Грейс взглянула на него, оторвавшись на миг от доски, и улыбнулась.
– Я вчера читал в американской газете интересную заметку - доктор Рауншер в Буффало подсчитал: блондинки скоро станут редкостью. На сто рождающихся девочек только пять блондинок и пять рыжих. Блондинки менее жизнеспособны, отличаются менее объемистым мозгом.
– Благодарю, - кивнула головой Грейс.
– Я ведь тоже блондинка.
– Нет, нет, Грейс, к вам это никак не относится, - смущенный, залепетал Алехин.
В это время на веранде показалась полная дама средних лет. Она бросила удивленный взгляд в сторону Алехина и ответила на его поклон. Грейс воспользовалась удобным случаем переменить тему разговора.