Белые волки. Часть 2. Эльза
Шрифт:
— Так они тебя скорее погонят. Я скажу им, что ты воровка, да еще и яблоки у них все поела. Вот они тебя этой палкой и выдерут.
— Здоровый аппетит, — похвасталась она и надулась, перехотев с ним говорить.
Крис прислонился спиной к стволу, закрыл глаза и обратился к помощи волчьих чувств. Он слышал, как рыжая дышит и ерзает на своей ветке, а девчонка наверняка решила, что он задремал.
— Платие порвал… — с сожалением пробормотала она, послышался шорох ткани. — Гад педальный.
Крис молчал и делал вид, что его это не касается. Платье ей порвал
— Вот скажу Рыбе, он тебя найдет и охренась как отметелит.
Крис не знал никакого Рыбу, да и знать не хотел.
— И пером тебе печеня пощекочет.
Он не смог подавить улыбку: его молчание явно ее бесило.
— Эй. Ты там теперича уснул что ли?
Выждав немного, рыжая начала осторожно слезать. Похоже, ей казалось, что она делает это тихо и незаметно, но наученный опытом Крис затаился, схватил ее в нужный момент за лодыжку и сдернул. Она кулем повалилась на землю и заплакала, на этот раз по-настоящему, потому что не стала бить его, когда он приблизился.
— Ногу-то из-за тебя подвернула-а-а. Гад, ну как есть гад педальный.
Ее сумка лежала на траве раскрытая, украшения стреляли солнечными зайчиками во все стороны. Ворона, подумал Крис. Никакая она не рыжая кошка, а ворона.
— Вот и неси меня теперича, — мстительно бросила она, приподнимаясь на локтях перед ним, обиженная и взлохмаченная, как дикий зверек. Ее большая грудь высоко вздымалась, внизу платье задралось до самых трусиков, а распахнутые голубые глаза вопрошали: "Неужели ты посмеешь тронуть меня такую?"
Крис пожал плечами, подал ей сумку, сгреб в охапку и понес. В ближайший полицейский участок.
Всю дорогу она сверлила его полным ненависти взглядом, обвивая руками его шею. Крис продолжал делать вид, что его это не касается.
— И не стыдно? — наконец с укором спросила девчонка.
— Нет. Я мог бы поднять шум, еще когда ты работала в очереди перед темплом, но не стал. Я не собирался тебе мешать, мне нужно только получить обратно мою вещь. Только одну, мою, и все. А ты со мной как обошлась? Нагрубила. Так кому должно быть стыдно?
— Да заживуть твои причиндалы до свадьбы, — проворчала она и потупилась. — Сам напрыгнул, как больной. Нет чтоб со всем уважением подойтить.
— А что, все могло пойти по-другому? — усмехнулся Крис.
— Не могло, — призналась она после недолгого молчания, — я все сразу Рыбе сбываю, на руках не держу. Ежели и были твои часы, то давно сплыли.
— А кто такой Рыба? — не удержался он от любопытства. — Твой парень?
С момента кражи в музее прошло достаточно времени, рыжая скорее всего говорила правду, но может часы удалось бы отследить по цепочке перекупщиков?
— Муж, — гордо провозгласила она и вздернула подбородок. — И ежели он тебя увидит, то охренась как отметелит.
Крис очень сомневался, что у такой шмакодявки, которая едва ли старше его сестры, уже есть муж, но кто их, рыночных, знает? Ясно было только одно: на уступки она не пойдет и своих сдавать не станет. Он внес ее в полицейский участок и сгрузил на скамью.
К
— И что теперь с ней будет? — поинтересовался Крис, оставляя подпись внизу листа.
Мужчина посмотрел на его фамилию и улыбнулся.
— Все сделаем в лучшем виде. Часы ваши, благородный лаэрд, в розыск пустим, а чернявка эта свое получит. Они, знаете, как тараканы. Их давишь и давишь, а они лезут и лезут из своих подземных щелей. Вы нам план на месяц раскрыть помогли — столько дел на ней одной теперь повиснет. Света белого не увидит, уж поверьте.
Он проводил Криса до двери, на прощание пожал ему руку и попросил передать привет отцу, который занимается такой важной работой в парламенте.
Оказавшись вновь на пыльной и душной улице, Крис задумчиво побрел вдоль дороги. Вся эта беготня вымотала его, он хотел пить и здорово проголодался, а между ног саднило при каждом шаге. Боль не давала ему забыть о рыжей. Теперь на нее повесят все дела, как сказал главный по участку полицейский. Скорее всего, повесят даже то, чего и не совершала — в целях выполнения того же плана. Перед глазами так и возникла сисястая шмакодявка, лежавшая на траве с подвернутой ногой. А когда она не притворяется, то ее и правда жаль. По-настоящему.
Он дошел до скверика, купил себе воды и сел на скамью, усиленно пытаясь радоваться, что нашел похитительницу часов. Жаль, что сами часы уже не вернуть. Их, конечно, станут искать, но вот найдут ли? Не зря ведь говорят — что ушло под землю, пропало навсегда. Отец, правда, до сих пор не знает, что Крис потерял его подарок. Разозлится ли так же, как на Эль?
А вдруг у шмакодявки на самом деле куча братьев и сестер, которых надо кормить? Стал бы он сам воровать ради Эль, если бы пришлось? Крис ни на секунду не сомневался, что стал бы. И Димитрий бы стал. Ради семьи он и убить бы смог при необходимости. И рыжая бы тоже убила — в этом Крис так же не сомневался. К тому же, разве она виновата, что родилась рыночной? Дура она, и ворона, и сиськи у нее что надо, а больше в ней и нет ничего.
Не хорошая она и не плохая. Никакая. А он — почти уже взрослый и могущественный лаэрд.
Крис поднялся со скамьи и пошел обратно в участок. Вопли рыжей раздавались в коридорах.
— Что происходит? — поинтересовался он у дежурного.
— Буйная девка, — улыбнулся тот, — сопротивляется задержанию.
По тому, как парень смочил языком губы и как заблестели его глаза, Крис сразу заподозрил что-то нехорошее. Он направился прямиком в уже знакомый кабинет.
— Не можем мы ее выпустить обратно, — ужаснулся главный, — дело обратного хода не имеет.