Белые зубы
Шрифт:
— Я, пожалуй… — Маджид оглядел написанное мелом меню и, весь сияя, повернулся к Микки, — я, пожалуй, возьму бутерброд с беконом. Да, именно так. Хочу сочный, вкусный, хорошо политый кетчупом кусок бекона на ломтике черного хлеба.
Надо было видеть терзания, написанные в тот момент на лице Микки! Оно кривилось так, что бармен становился похожим на горгулью. В нем боролось желание угодить самому изысканному клиенту, какой когда-либо к нему заходил, и страх нарушить святое правило
Левый глаз Микки начал дергаться.
— А может быть, лучше яичницу? Я отлично готовлю яичницу, правда ведь, Джонни?
— Еще бы, классная яичница, — добродушно сказал Джонни, сидевший за столом, хотя вообще-то у Микки яичница всегда выходила какая-то серая и твердая. — Честное слово, матерью клянусь, просто великолепная.
Микки наморщил нос и покачал головой.
— Ну, может, фасоль или грибы? Омлет или жареную картошку? На Финчли-роуд никто не жарит картошку лучше меня. Выбирай, сынок, — отчаянно взмолился он. — Ты же мусульманин. Ты же не хочешь заказать бутерброд с беконом и разбить сердце своего отца?
— С сердцем моего отца ничего не случится от бутерброда с беконом. А вот насыщенные жиры, которые накопились в его организме за пятнадцать лет питания в вашем заведении, плохо влияют на сердце. Довольно странно, — спокойно продолжал Маджид, — почему до сих пор никто не возбудил уголовное дело против тех работников системы питания, которые не сообщают клиентам содержание жиров в подаваемой еде и не предупреждают их о вреде здоровью, которому они подвергаются. Довольно странно.
Все это было сказано сладчайшим мелодичным голосом, без малейшей нотки угрозы. Бедный Микки не знал, что делать.
— Да-да, — нервно пробормотал Микки, — гипотетически это интересный вопрос. Очень интересный.
— Конечно, интересный.
— Да уж.
Микки замолчал и несколько минут в тишине натирал тряпочкой электрическую плитку — он это делал раз в десять лет.
— Вот. Теперь как зеркало. Ну, на чем мы остановились?
— На бутерброде с беконом.
При слове «бекон» люди за ближайшими столами навострили уши.
— Не могли бы вы говорить потише…
— Бутерброд с беконом, — прошептал Маджид.
— С беконом. Хорошо. Придется за ним сбегать, потому что у меня нет бекона… но вы не волнуйтесь, посидите пока с отцом, а я принесу. Это обойдется немного дороже. Все-таки лишнее беспокойство. Но не волнуйтесь, я мигом. И передайте Арчи, чтобы не волновался, если не хватает денег. Я принимаю обеденные талоны.
— Вы хороший человек, Майкл. Возьмите. — Маджид вытащил из кармана сложенный листок бумаги.
— Вот блин — простите мой французский — неужели листовка?!
— Это не листовка, — пояснил Маджид, забирая с подноса нож и вилку. — Это приглашение на презентацию.
— Куда-куда? — потрясенно спросил Микки (в желтой газете, которую он читал, слово «презентация» означало кинокамеры, роскошно одетых девушек, огромные груди, красные ковровые дорожки). — Правда, что ли?
Маджид протянул ему приглашение.
— Вы там увидите и услышите самые невероятные вещи.
— A-а, — разочарованно протянул Микки, разглядывая шикарный пригласительный билет. — Я уже слышал про этого типа с мышью — «Слышал» он это из той же самой газеты: маленькая статья была помещена между пышногрудыми девицами и… снова пышногрудыми девицами, и называлась она «ТИП С МЫШЬЮ». — По мне, так оно как-то странно — вмешиваться в дела Бога. Да и вообще, я не очень-то смыслю в науке. Мне трудно все это понять.
— Ну что вы… Все просто: надо только подумать о собственной выгоде. Например, для вашей кожи.
— Да уж, я бы с удовольствием с кем-нибудь поменялся кожей, — весело пошутил Микки. — Она мне смертельно надоела.
Маджид не улыбнулся.
— У вас серьезные эндокринные нарушения. Это не просто подростковые угри, чрезмерное выделение подкожного жира, а гормональный дефект. Видимо, у ваших родственников те же проблемы.
— Верно. У всех братьев. И у сына Абдул-Джимми. Все такие же прыщавые.
— Но вы ведь не хотите, чтобы и у сыновей вашего сына была такая же кожа.
— Конечно нет. Меня из-за нее в школе дразнили. До сих пор ношу с собой нож. Но, честно говоря, не представляю, как можно избавиться от таких прыщей. Живу с ними не один десяток лет.
— На самом деле, — возразил Маджид (он был настоящим специалистом в индивидуальном подходе), — от них можно избавиться. Скоро это будет совсем легко, и жизнь тогда станет намного приятнее. Такие вещи тоже будут обсуждаться на презентации.
— А, ну если так, тогда я приду. Я-то думал, что это просто какая-то ерунда про мутированную мышь. Но если так…
— Тридцать первого декабря, — бросил Маджид, уходя к столику своего отца. — Буду рад вас там увидеть.
— Долго же ты, — заметил Арчи, когда Маджид сел за столик.
— Ты что, через Ганг к нам добирался? — раздраженно спросил Самад, пододвигая стул, чтобы Маджиду было свободнее.
— Простите. Заговорился с вашим другом Майклом. Приятный человек. Да, пока не забыл: Арчибальд, он сказал, что сегодня ты можешь расплатиться талоном.