Белый конь на принце

Донцова Дарья

– Эгей, Дарья, с вами все в порядке? – раздался голос Ярика.

– Нет, – завопила я, – помогите!

– Как? – спросил ассистент.

– Иди сюда! – надрывалась я.

– Не могу! – ответил Ярик.

– Почему? – возмутилась я.

– Туалет женский!

– И что?

– Я мужчина, – гордо возвестил помощник Емельянова.

– Идиот! – не выдержала я. – Здесь никого нет!

– Ну ладно, – с сомнением согласился ассистент, – я у раковин, а вы где?

– Открой кабинку! – приказала

я.

– Готово, – сообщил Ярик, – но вас тут нет!

– Я нахожусь в соседней, – сквозь зубы процедила я.

– Она заперта!

– Ломай замок!

– Нельзя! Это запрещено, – испугался ассистент.

Я постаралась не заорать. Ярик не виноват, он такой уродился, надо убедить его, а не спускать на мямлю Полкана.

– Яринька, – засюсюкала я, – ты подписывал договор о найме на службу?

– Конечно, я оформлен по закону, – ожидаемо ответил зануда.

– Теперь напрягись и вспомни, разве в нем была фраза «Категорически приказываем никогда не ломать дверей в женском туалете», а?

– Пожалуй, нет, – признал он.

– Что не запрещено, то разрешено! Действуй! – распорядилась я.

Послышался треск, и Ярик взвизгнул:

– Матерь божья! Зачем вы туда лезете?

– Потом объясню! Вызволи меня отсюда! – заныла я. – Устала стоять, нога онемела, спина болит.

– Но я не умею, – забубнил ассистент, – меня такому не учили, надо вызвать слесаря, если позвонить в отдел обслуживания, они завтра мастера пришлют!

– Я не собираюсь корчиться здесь до утра! Засунь руку под мою ступню и отогни железку. Давай, шевелись, айн, цвай, драй, – вопила я, – ах ты мямля и рохля! Трус! Не хочешь женщину спасти!

Ярик насупился, запыхтел, как наш мопс Хуч, когда ему не дают со стола сыр, и втиснул свою ладонь в никелированную рамку.

– Жми! – скомандовала я.

– Не получается, – засопел горе-спасатель.

– Напрягись! – приказала я.

– Ничего не выходит. Ой! Ай! Ой! – завизжал Ярик.

– Прекрати, – рявкнула я, – ладно, иди за помощью.

– Так рука застряла, – чуть не заплакал мой храбрый рыцарь.

– Жесть, – выдохнула я, – но есть и хорошая новость, нас здесь двое, в компании веселее. Фу, чем это от тебя пахнет?

– Я моюсь каждый день, – испугался Ярик, – моя невеста Олечка очень аккуратная, она требует, чтобы я, как только войду в ее квартиру, бежал в душ, а потом надевал домашнюю одежду. И про голову нельзя забывать, на волосах много заразы оседает.

– Она тебя часом не кипятит? – хихикнула я. – В автоклаве, в течение получаса.

– Человека нельзя подвергать термической обработке, – на полном серьезе ответил ассистент Емельянова. – Это приведет к летальному исходу, а вот водные процедуры с применением мыла и мочалки полезны.

– Кто бы мог подумать! – воскликнула я. – Не волнуйся, от

тебя несет не потом, а чем-то отвратительно-сладким, тошнотворным!

– Двойная французская ваниль, – гордо сообщил Ярик, – духи!

– Совершенно не мужской парфюм, – простонала я, – отодвинься подальше, меня мутит.

Ярик фыркнул:

– Оля очень ревнивая, она боится, что меня уведут.

– Это навряд ли, – усомнилась я.

– В нашей клинике полно женщин, – не обращая внимания на мое зубоскальство, продолжал помощник Бурдюка, – придут не ахти какие, а уходят красавицами. Оля напрягается, вот она и придумала фокус: перед тем как меня на службу отпустить, обпшикивает своими духами.

Меня охватило здоровое любопытство.

– Зачем? Хотя я поняла! Наверное, Оля полагает, что отвратительный запах отпугнет конкуренток. Когда мопс Хучик был щенком, мы так же поступили с диваном. Хуч решил, что в дождь лучше не выходить на улицу, намного приятнее пописать на мягкую мебель, пришлось купить баллончик «Антигадин» и обпшикать им все предметы. Правда, потом мы сами не могли войти в гостиную, там стояла кошмарная вонь, но это уже издержки кампании по воспитанию мопса. В твоем случае «Двойная французская ваниль» служит как «Антибабин».

– Вы неверно все поняли, – занудил Ярик. – Олечка меня метит, клиентки понюхают и поймут – этот мужчина занят, от него исходит аромат женского парфюма.

Внезапно мне показалось, что в этом тупом разговоре прозвучало нечто невероятно важное.

– Что это? – спросил Бурдюк, вваливаясь в сортир.

– Простите, босс, – испугался Ярик, – Даша меня заставила! Я не хотел входить сюда, но она принудила!

Свободной рукой я ухитрилась сильно ущипнуть парня за плечо.

– Трус!

– Ай! – взвизгнул ассистент. – Синяк останется! Как я Олечке объясню, откуда он взялся?

– Сообщишь, что нашлась тетка с хроническим насморком, – прошипела я, – ей ваниль нипочем!

– Что это? – сердито повторил Емельянов.

– Мы застряли, – уныло объяснила я.

– Нет, это что? – настаивал врач.

Тут только я увидела у Бурдюка в руках банку и честно ответила:

– Биологическая активная добавка, ее делают из морских водорослей, она помогает организму бороться с аллергией.

– Ты это принимала? – не отставал Емельянов.

– Да, – пискнула я, – хорошая вещь, экологически чистая.

– Где взяла? – танком поехал на меня профессор.

– В аптеке, покупала прописанные вами лекарства, и провизор посоветовала взять это в качестве дополнительного средства, – затараторила я.

– В фармацевты нужно нанимать немых! – заревел Емельянов. – Никто не просит у идиоток совета, их задача – пилюли отпускать, а не доктора из себя корчить. И как ты пила сие дерьмо?