Белый Трибунал
Шрифт:
Сторожа и часовые изумленно смотрели на бегущего мимо хозяина, но благоразумно воздержались от расспросов.
Свежий, холодный ночной воздух охладил пылающее лицо Квисельда. Приятно. Мысли прояснились.
Куда?
Только одно и остается.
До реки было недалеко. Все лучшие дома Ли Фолеза строились вдоль набережных. В богатом квартале хватало фонарей, и найти путь сквозь туман не представляло труда. Скоро он вышел на восточный берег, к мосту Мраморных Цветов, но это не годилось - слишком близко к дому ЛиТарнгравов.
Ноги,
Почтенный Квисельд взбежал на пустынный мост и остановился на середине. Даже не оглядываясь по сторонам, выхватил из кармана Железное Око и швырнул его в реку.
Готово. Никто никогда его не найдет.
Исполнив задуманное, почтенный Квисельд остался на том же месте, уставив застывший взгляд на бегущую под ним бурную весеннюю воду.
Что дальше?
В самом деле, что? Куда идти, что делать? Бриллиантовый мост был тих и пуст. И улицы за ним тоже. Ли Фолез спокойно спал. Требовалось немалое усилие волн, чтобы признать правду - для него возврата к прежнему больше нет. Хотя пока что это казалось сном. Почтенный Квисельд смотрел на реку и вспоминал баронессу Эстину ЛиХофбрунн, которая не так давно точно так же стояла где-то на мосту, глядя в ту же самую воду. Она бросилась с Висячего моста и тем спаслась от всех преследований и обвинений. Недурной пример.
Не без труда почтенный Квисельд взобрался на перила и сел, глядя на реку. Она выглядела холодной, безжалостной и жестокой. Он представил, как эта мутная вода наполняет легкие. Представил свой ужас и агонию. Представил, как ужасно он будет выглядеть, объеденный рыбами, непристойно раздувшийся, когда его тело рано или поздно выловят. Представив все это, он вздрогнул.
Он не мог этого сделать.
Бесполезно было напоминать себе, что его ждет. По сравнению с холодной водой Фолез все это казалось сносным. К тому же, напомнил себе Дремпи, пока еще его никто не трогает, и всегда остается надежда на чудо, которое спасет в последнюю минуту. Может быть, сам Автонн вмешается в его дело. Такое случалось, а почтенный Квисельд не сомневался, что достоин внимания Благодетеля.
Он сидел на перилах очень долго, пока холод не пробрал его до костей.
Тогда Квисельд спустился на землю. Как во сне, он вернулся в дом ЛиТарнгравов, где приказал подать сытный горячий ужин - первый раз за много дней, принял горячую ванну, вызвал цирюльника и массажиста. Насладившись в полной мере, он растянулся на шелковых, пахнущих лавандой простынях.
За ним пришли на рассвете.
Солдаты, кандалы, фургон, дребезжащий по улицам на пути к Сердцу Света - все было так, как он предвидел. Почтенный Квисельд тупо оглядывался по сторонам. Смотреть было не на что. Он сидел, съежившись, на куче соломы в углу сырой камеры. Голые стены. Зарешеченное окно выходит в унылый крепостной двор. Окно не закрыто ставнями, огня в камере нет, но Квисельд почти не ощущал холода. Сняв кандалы, солдаты оставили Квисельду шерстяной
Он вообще мало что ощущал и смутно надеялся, что это бесчувствие продлится до самого конца. Все вокруг представлялось ему нереальным, и это представление тоже хотелось сохранить.
Тянулись часы, а он все не шевелился в своем углу.
Около полудня невидимая рука просунула в камеру хлеб и воду, но он не потрудился даже повернуть голову. Так, застыв, он просидел до вечера, когда замок щелкнул и дверь отворилась.
Квисельд неохотно поднял взгляд - и тут же скорчился, будто желая зарыться в солому. В камеру вошел верховный судья Гнас ЛиГарвол. Он был один. Как видно, имея дело с почтенным Дремпи Квисельдом, он не видел нужды в вооруженной охране.
Целую вечность верховный судья стоял, сверху вниз разглядывая пленника. Квисельд не выдержал его взгляда и отвел глаза, обшаривая ими стены в поисках спасения. Спасения не было.
Наконец ЛиГарвол заговорил.
– Вы меня предали, - заметил он. Пленник сжался, уставившись в пол.
– Я вывел вас в люди, - продолжал ЛиГарвол.
– Я дал вам почет, богатство, положение. В ответ я просил только верности. Вы же искали смерти своего благодетеля. Такая низость едва ли поддается пониманию. Я пришел сюда, чтобы попытаться постигнуть таящееся в вас зло.
Почему-то Квисельду не пришло в голову отрицать свою вину. Подняв безумный взгляд к лицу обвинителя, он с трудом сглотнул и пробормотал:
– Вы не оставили мне выхода.
– Объясните.
– Вы не оставили мне другого выхода, - упрямо повторил Квисельд, и всколыхнувшееся негодование, казалось, придало ему сил.
– Все эти покушения на мою жизнь… отравленный табак, кинжал, вторжение в мой дом… я был вынужден защищаться.
– Вы пытаетесь притвориться безумцем?
– Я не безумен, верховный судья. Мы оба знаем, что на падения на меня - не выдумка. Это подтвердят и мои слуги.
– Ваши слуги показали себя способными на многое.
– Тот мастифф легко мог загрызть и моего сына, вы понимаете это? Или вас не заботят судьбы невинных?
– Вы бредите.
– Вы все намерены отрицать, верховный судья? Даже теперь, когда добились чего хотели? Здесь некому подслушать вас. Почему бы не признать правду?
Гнас ЛиГарвол устремил на пленника пронзительный испытующий взгляд. Прозрачные глаза вторгались в самую глубину мыслей Квисельда. Наконец судья признал:
– Вы не лжете. Сила Злотворных восторжествовала, и вами овладело безумие.
– Единственное мое безумие - это то, что я доверился вам, лживому негодяю!
– Квисельд позабыл свойственную ему осторожность. Радостное безрассудство охватило его. Первый раз в жизни он говорил свободно.
– Смотрите, до чего это меня довело!
– Вы говорите правду, какой она вам представляется.
– Верховный судья смотрел на говорящего, как ученый смотрит на интересный образчик животного мира.
– В противном случае вы не осмелились бы обратиться ко мне с такими словами.
– Да, я говорю правду! Почему бы вам не сделать то же самое? Какая теперь разница?