Белый варвар
Шрифт:
Гладя на действия барона, я тихо его позвала:
– Ваша милость, аккуратнее.
– Что?
Глаза несчастного в его руках закатились, кожа побелела. Да он же его сейчас убьет!
– Прошу вас не давите так сильно на шею!
– Ну, что ты!
– усмехнулся оборотень, откидывая бесчувственного племенного.
– Он ничего не ощутит, когда проснется.
– А проснется?
– с опаской спросила я и отступила в сторону.
– Это уже от тебя зависит, - сын ночи сделал значительную паузу, заставляющую подумать, что угодно. А затем
– Не я их отпаивал.
– А вот вы о чем, - только сейчас поняла, что ожидая ответа, перестала дышать.
– Не переживайте, настойка целебная не наоборот.
– По мне, так лучше бы наоборот.
– Как вы так можете?!
– Могу, - произнес он сердито.
– И слишком легко это у вас получается, - мой укор, вызвал новую вспышку неподдельной ярости.
– Это отродье топить надо при первой же возможности!
– он ногой двинул ложе, на котором лежали трое неподвижных бесеков.
– Убийцы, предатели, насильники и изуверы… Рожденные в черной жестокости и в черной жестокости воспитанные.
– Барон!
Оборотень вскинул гневный взгляд, от которого я пошатнулась.
– Что, Ариша? Что ты так смотришь? Или совсем не знаешь, кого отпаиваешь?
– Знаю.
– Тогда в чем дело? Трудно отпустить эту падаль к их Богу?
– Вы бы их не отпустили, а отправили.
– И что с того?
– прошептал с намеком.
– Одним бесеком больше, одним меньше.
Смотрю на него и каменею от страха, от боли, от горечи. Боже, спаси и сохрани! Глава белой стаи когти выпустил и в плечах чуток увеличился. Только бы совсем не разозлился и полуживых наемников собственными руками не придушил. С него еще станется, на живых кожу содрать, ведь и такое о в деревнях говорили об оборотнях в послевоенное время.
Подступила ближе, попыталась вразумить. Тихонько, коснувшись ладошками его груди, отодвинуть от ложа:
– Говорите о них, словно и не люди, а ведь они живые.
Он сделал назад только шаг, больше не подался и рыкнул грозно:
– Бесеки - грязь. Горная болячка.
Как смеет барон? Не уж то забыл, что сыновей ночи в свое время и похуже называли лишь за то, что инородные, другие. Не похожие на нас, а значит звери. Та же грязь. Но король Табир запретил их трогать, сослался на помощь в войне, в защите территориальных границ и был бесспорно прав.
В другой раз я бы от одного рыка Белого варвара съежилась и постаралась спрятаться, сейчас же во мне поднялась волна возмущения. Где руки на его груди держала, там в кулаки его рубашку и взяла.
– Мой барон, так что же никто до сих пор не очистил горные склоны от этой заразы? Может быть - это полезная грязь. Своеобразная прослойка, защищающая Дакартию от врагов, - почти прошептала, - такая же, как оборотни.
– Каких врагов, идущих через горы? Вряд ли.
– Ответил глухо и решительно разжал мои кулачки.
Убьет, он всех их сейчас убьет! По глазам вижу, не пожалеет.
Бесстрашная или глупая до безрассудства я ухватила его руки, сбивчиво залепетала:
– А
– Все равно, - рыкнул оборотень и шагнул вперед.
Отшатнулась, как от прокаженного и посмотрела на него, словно бы в первый раз. И это наш благородный барон? Оборотень, которому рады во всех пятнадцати деревнях долины? Глава стаи, что без жертв захватила четыре города под столицей Ларвии?
Не знаю, что в моих глазах увидел, но вдруг добавил злобно:
– Это гнилое племя.
– В любом случае, я не хочу брать грех на душу, - произнесла сдавленно и сглотнула горький ком.
– То, что сделали они на их совести, то, что сделаю я - на моей.
Потупилась под его прожигающим взглядом, но все же, сказала:
– А я не могу оставить людей умирать, зная об их излечении. И…
– Что?
– И вас прошу мне не мешать.
Рассмеялся тихо и совсем не весело:
– Забыла? Я здесь помогаю.
– Помню. Надеюсь, вы об этом тоже не забудете.
– Надейся, - ответил в непринужденном тоне, как будто бы погоду обсуждали до сих пор.
– И не нужно на убийство меня подбивать.
– А что взамен, Аришка?
Я вздрогнула:
– О чем вы? Кому взамен, вам или им?
– Тебе, - он осмотрел меня с ног до головы и едко улыбнулся.
– Ты, что рассчитываешь получить в счет спасенных жизней, помимо черной неблагодарности?
– Нет. Я вообще об этом…
– А ты подумай, - оборотень неожиданно оказался стоящим вплотную и, схватив за подбородок, властно заставил смотреть на него. Глаза в глаза.
– Как тебе отплатят горные, если посчитают, что опоила их все-таки ты?
– Но я… я ничего не подливала! Это они противоядия перепили.
Голос сел, а сердце остановилось, потому что я знаю, что племенные делают с провинившимся, знаю. Отец с Захаром травником много лет назад нашли тело женщины меж скал. Я нечаянно услышала, что они обсуждали, когда пытались залить вином ужас увиденного. Слышала и до сих пор не могу забыть.
– Ситуация говорит об ином, - продолжил Белый варвар, проведя пальцем по моей скуле.
– Они ели то, что было тобою приготовлено, и заставить тебя отужинать с ними Увыру не удалось.
Слова прозвучали отрезвляюще, как пощечина. Он отпустил меня.
– Теперь поняла?
Поняла, но произнести в ответ ничего не сумела. Глядя на бесчувственных бесеков, лежащих вдоль комнаты на полу и на кроватях, я содрогнулась от ужаса. А ведь они могут! Могут все понять именно так, как сказал барон.
Барон же не пожалел деталей для моего полного просвещения:
– В скором времени или с небольшой отсрочкой настигнут и убьют. Быть может, помучают для начала, изнасилуют всем скопом потому, что девка молодая, а затем… - зловеще продолжил он и был прерван.