Белый ворон
Шрифт:
– Серега, мать твою, ты это… скоро? – заглянул я в помещение, где шел обыск.
Да, правильно говорят, баб шампанским не корми, только дай нас, мужиков-дурачков, лишний раз за нос поводить. Врала Лидочка, как при всем желании да не может. Никаких свидетельств о том, что сегодня она вместо меня предпочла отдаться “Тампаксу”, не было. Сережа, с мрачным видом поддерживая закатившую глаза девушку, косился на ее лобок. Вот почему Лидочка навстречу нашим желаниям не пошла; как там у поэта про этот самый тайник желаний? Черт с ним, щелкопером, но тайник действительно
Лидочка застонала, схватившись двумя руками за живот. Вряд ли она пытается микрофон от нас скрыть, свои действия эта барышня уже не контролирует, а в животе у нее сейчас такой пожар – всем мировым революциям с ним не сравниться.
– Знаешь, не помогает, – придерживая стонущую Лидочку за плечи, откровенно признался Рябов, что ему не все в медицине ведомо.
– Ты где водку… покупал?
– На лотке…
– Мудак! Они же, сукудлы, денатурат под сертификат, бля… Сейчас и нам… Мне уже живот крутит…
– Давай “скорую”… – подмигнул Рябов.
Отрицательно качаю головой и провозглашаю:
– Ну, да… А то помрем вместе с ней…
– Не, меня не тошнит…
– Давай ее в машину, – передумал я.
– Зачем?
– Ты, козел, – не без злорадства формулирую, Рябов укоризненно смотрит на меня и внезапно отвечает:
– От вафлера слышу!
– Ах ты, – лезу в бой и самостоятельно падаю на пол.
– Вызывай машину, – требует Рябов.
– Дурак… “Скорую”… Она пока приедет. Если вообще… То бензина нет, то…
– Ну тогда давай сами…
Пока Рябов всовывал Лидочку в махровый халат, я уже понял, какая беда на нее свалилась. Это не отравление, а аппендикс. У каждого человека имеется вредный отросток, и Лидочке его обязательно вырежут – в этом ушастые друзья смогут убедиться.
Не просто разрежут и зашьют живот, прооперируют по-настоящему. Но главное – не это. Перед операцией аппендицитников бреют. Повезло тебе, Лидочка, заныкала бы микрофончик в других волосах – я бы не засомневался по поводу трепанации черепа. И еще в одном повезло.
Резать тебя станет не кто-нибудь, а сам доктор Кононенко, лучший хирург города. Будет стараться, словно ты единственная дочурка нашего губернатора. Даже больше. Потому что господин губернатор только и умеет весьма популярно объяснять докторам, отчего они в сентябре никак не получат майскую зарплату, а я в свое время больнице Кононенко какой-то агрегат для спасения людей за шестьдесят восемь штук зелени подарил. Вернее, не подарил, а своеобразно расплатился за то, что хирург из груди Сережи пулю выколупал.
Да и моей рукой Кононенко занимался, пусть безуспешно, но все-таки. В конце концов я сам себя от постоянно гноящейся раны избавил. С помощью раскаленного металла. Его бы сейчас к Лидкиной заднице прижать, ан нет, придется просить Кононенко, чтобы самолично побрил эту красотку. Не дай Бог, въедет докторский ассистент бритвой в “жучка” и начнет звонить по такому поводу: ах,
Нам сенсаций не нужно. И в такой скромной просьбе Кононенко не откажет. Тем более, доктор давно убедился: я умею достойно оценивать его врачебную самоотверженность по поводу некоторых пациентов. Я для доктора главнее комиссии Верховного Совета по охране здоровья от окружающей среды. Или, можно подумать, Министерство здравоохранения в нашей стране стало функционировать, снабжать областные лечебницы всем необходимым? Наивный вопрос, не для такого умницы, как доктор Кононенко. Он от своего Министерства в ответ на все запросы на анализ кала только и может рассчитывать.
Наша блистательно прооперированная сотрудница будет окружена заботой и вниманием. Основа процветания “Козерога” замешана на трепетном отношении его генерального директора ко всем сотрудникам – волна слухов об этом по городу давно идет, и любопытные уши ее пеной явно покрылись. В общем, никто не удивится, если у Лидочки будет все: усиленным питанием обеспечим, сиделочку наймем, само собой нянек больничных деньгами до отвала накормим, медсестер с дежурными врачами без презентов не оставим. О том, что в этой больнице уже несколько человек проходит усиленный курс лечения, и говорить смешно.
В конце концов они при коммерческой службе фирмы состоят, а что в наши дни может быть опаснее для самочувствия, чем торговая деятельность? Исключительно отсутствие реакции зрачков на яркий свет перед захлопыванием глаз с посторонней помощью. Это когда-то горячий цех вредным производством считался, зато теперь нет ничего опаснее продажи фруктов, игрушек и прочих энергоносителей. Только в этой сфере человеческой деятельности трупы в невозможном количестве ежедневно плодятся на пространствах, объединенных исключительно очень смешной аббревиатурой СНГ. Все к этому давно привыкли. Сегодня фирмач на “вольво” разъезжает в окружении охраны, а глядишь, проходит несколько дней, и вся компания дружно перебралась в более соответствующую отечественному бизнесу машину под названием катафалк. От чего-чего, но от таких последствий торговой деятельности даже я не могу застраховать своих коммерсантов, учитывая их трудовые подвиги.
Пусть ребята отдохнут, подлечатся, тем более, если разобраться досконально, к моей фирме они не имеют никакого отношения. Что поделаешь, сердце у меня большое, оттого детский дом спонсирую, убогим подкидываю, генералитету-менталитету в борьбе с преступностью всякими взносами помогаю. Но это посторонние люди, что тогда говорить о собственных подчиненных, тем более – Лидочке с ее уникальной грудью? В общем, генеральному директору “Козерога” остается только ждать, когда он, повизгивая от нетерпения, снова сможет заключить в страстные объятия свою любовницу, не обращая особого внимания на ее новое украшение внизу живота. Слухачи об этом узнают еще до того, как доктор Кононенко примется за работу.