Белый ворон
Шрифт:
– Как сказать, – наконец-то проявил характер Ланда. – При хорошем обороте пять процентов…
– Теперь поговорим о хорошем, в том числе и обороте. В отличие от скоропостижно скончавшегося Гуся, который защищал от себе подобных не тебя, а исключительно свои тридцатипроцентные интересы, мы работаем совершенно иначе. Фирма “Олли” будет не только поднята, но и получит полный протекторат. О таком режиме работы тебе до сих пор мечтать не приходилось, если говорить откровенно. Понадобятся кредиты на весьма льготных условиях – они будут пробиты, потребуется контроль поставки товаров – он осуществится. При
– Спасибо, – наконец-то понял меня Юра. – Вы мне…
– Ты. Обращайся на ты, мы ведь договорились. Значит так, все дальнейшие вопросы порешаешь с господином Афанасьевым и Вохой.
– Нам нужно ехать, – подал голос Рябов. – По дороге завезем ребят домой.
– Хорошо. Подождите меня в машине, потолкуйте о деталях, мне надо выдать ценные указания.
– Ясно, – сухо заметил коммерческий директор, подымаясь из кресла. – Хочешь повидать свою бледную копию.
– Сережа, решение по нему принимал ты. При чем здесь мои устремления? – иронически замечаю, выходя вместе с ним в приемную.Рябов с некоторой долей негодования покачал головой и отправился вслед за своей делегацией.
– Мариночка, – кладу на стол секретарши плотный конверт, – свяжись с Дюком. Передай ему премию за восьмисвечник.
– Бойко звонил.
– До моего особого распоряжения пусть все вопросы адресует коммерческому директору, – принимаю воистину мудрое решение и, выйдя в коридор, направляюсь прямиком на взрыв хохота, раздающегося из кабинета главного инженера. Рванув на себя дверь, окутываюсь клубами табачного дыма и являю себя, подобно старику Хоттабычу, тем более, чего-чего, а бутылок здесь в избытке.
– Здравствуйте, – попытался дернуться навстречу ко мне Константин, но чуть было не рухнул на пол. Я пристально посмотрел на шефа отдела брокеров и поинтересовался:
– А где твой специалист по собачьим пакетам?
Голубенко почему-то сперва снял очки, а затем предельно ясно ответил:
– Мотается за товаром… То туда, то сюда. То туда, то сюда…
– Туда, сюда, обратно, тебе и мне приятно, – оценил деловые способности Наташи главный инженер и предложил:
– Выпьешь?
– Да! – с ходу поддержал его начальник отдела снабжения, наливая коньяк мимо фужера. – Я это… в лучшем виде… Их всех… Покажу!
Судя по всему, реабилитационный курс лечения этого сердечника проходит в лучших традициях фирмы.
– Голубенко, ты мои указания насчет переброски товара выполнил? – стою на страже интересов дела не менее твердо, чем главбух, споенный всего одной рюмкой.
– Да, а потом… – мучительно сморщил нос шеф отдела брокеров. – Костя же вернулся…
– Я больше не буду! – на всякий случай заорал отставной резидент.
Главный инженер тут же доказал – из всех присутствующих он еще в состоянии понимать, что происходит
– Ну надо же отметить, – попытался он оправдать свое обычное поведение, – мы их так причесали…
– Это точно, – поддерживаю его, глядя на пытающегося встать из кресла Константина. – В лучшем виде. Если б не вы, ребята, я бы давно помер от скуки при виде трезвого образа жизни. Костя, ты поведай, надеюсь героически вел себя в ветеринарной лечебнице?
– В лучшем виде! – взвизгнул начальник отдела снабжения. – У, сука! Я ей…
– Это ты о жене, что ли? – невинным голоском спрашиваю у бывшего разведчика.
– Нет, она… да, а та сука… В жопу… Вот…
Главный инженер заржал еще до того, как Константин захлопал длинными ресницами своих кукольных глазок и отправился мордой в тарелку с весьма скромной закуской.
– Я все сделал, как ты сказал, – продолжал давиться смехом главный инженер. – Это Костя придумал…
– Наверное, придется с завтрашнего дня изъять твою серебряную флягу, – рассуждаю вслух, глядя на мирно засыпающего шефа отдела брокеров.
– Что я такого говорил? Я работал над кино? Так, – начал загибать свои гиббоновские пальчики главный инженер. – Ты сказал: прикрытие в больнице – моя задача. Сказал или нет?
– Да.
– Я его и прикрыл. Все.
– Все? Выкладывай, что эта дрянь малая сотворила. Смотри, если что, я за возможные последствия с тебя спрошу.
– Ничего он не придумала… то есть, придумал.
– Ну да. Так я и поверил. Ржал, как мустанг при виде водопоя…
– Так это я вспомнил… Мы Костика грамотно опекали. В больнице…
Я сделал вид, будто не заметил, как главный инженер почти твердой рукой плеснул в свой фужер не больше ста граммов драгоценной влаги. Да, если он именует начальника отдела снабжения Костиком, значит тот успел сотворить какую-то необычайную пакость, о которой мне не ведомо. Интересно, кто теперь вместо греков от него застонал?
– Давай рассказывай, – будоражу единственного в этом кабинете сотрудника, способного хоть что-то соображать. – Иначе премию выпишу.
– Я отвечал за Костю. Чтобы все было тип-топ. Мы цинковали его круглые сутки, чуть зад ему не вытирали. А он же, хоть инфаркт, утомился валяться и… – главный инженер снова зашелся в хохоте.
– Все, я пошел. Награждаю тебя по итогам годовой работы лишением премии.
– Стой! – мгновенно начал трезветь отставной кинорежиссер. – Ты чего? Костя просто лапнул медсестричку, культурно предлагал ей отсосать…
– Прямым текстом?
– А какая разница? Нет, он же как-то культурно бакланил. Лепилы в той больнице уже полгода сосут лапу, он же не просто так… Хотя медицина у нас на шару бесплатная, сто баксов ей давал… Вот сука! Да за такие бабки в городе очередь бы стояла… Врубился? Эта сука в белом халате – монополист. Кроме ее, там такие хари, у больного не встанет… Да, а она Косте говорит: “Иди в жопу!” Прикидываешь, такое нести до больного. У него же градус под мышкой увеличился… тем более, я ему там бухать – ни-ни. Да, смотрю, Костя после борзости этой суки аж в морде похудел. Ну, мерекую, помрет, так ты же с меня три шкуры спустишь… Да, ты сказал, чтоб у него был режим наибольшей благополучности? На ему режим. Мы создали. Как было приказано.