Бенефис двойников, или Хроника неудавшейся провокации
Шрифт:
– Ах, вот оно что?
– и вовсе помрачнел Семинард.
– Как это все скверно, Алексей. Жаль, что генерал на курорте. Он бы подсказал, где выход.
– По-моему выход должен быть прямо, - сказал капитан.
– Где-то сразу за фонтаном.
Они прошли в скорбном молчании по тенистым аллеям. Семинард полез на ходу за сигаретами, и тут лицо его радостно озарилось.
– Вы нашли выход?
– с надеждой спросил Козлов.
– Нет, но я нашел человека, который, возможно, нам поможет.
Козлов посмотрел и увидел белобрысого увальня, который, неуклюже наклоняясь, собирал букет из опавших листьев.
– Кто это?
– поинтересовался капитан.
– Полковник Скойбеда, - шепнул Семинард, - Комендант Кремля. Человек небывалой решимости. К нему со всей Москвы за советом ходят!
– И даже по таким вопросам?
– изумился Козлов.
– По таким-то в первую очередь!
– подтвердил полковник и, хитро улыбаясь, добавил.
– Ща мы его шуганем!
Он набрал воздуха и крикнул как можно строже:
– Эй, товарищ, вам кто разрешил по газонам ходить?!
– Хрен в пальто!
– заорал в ответ толстяк.
– Твое что за собачье дело?!
Молодые люди с серьезными лицами мгновенно рассредоточились по газону, окружая обидчика.
– Ну, крут!
– засмеялся Семинард.
– Такого на испуг не возьмешь. Ты что ж это, Валерий Михалыч, своих на узнаешь?
Бардовая рожа Скойбеды расплылась в улыбке:
– Георгий Андреич! Жорка, старый хер, ты, что-ли шутки тут шутишь? Благодари Бога, шо я нынче в хорошем настроении нахожусь, а то б без слов тебе по уху съездил!
– Уж и пошутить нельзя.
– продолжал смеяться Семинард.
Группа прикрытия нехотя вернулась на исходную позицию.
– Давненько мы с тобой не виделись, - пробасил Скойбеда.
– Как жена , как дети?
– Растут дети, - скромно похвастал Семинард.
– А жена?
– Жена не растет.
– А чего ж так?
– Старая стала.
– вздохнул Семинард.
– Скажи лучше, Валерий Михалыч, как твой гербарий?
– Пополняется, - Скойбеда потряс над головой букетом.- А это что с тобой за молокосос? Внук?
Козлова, которого к тридцати пяти годам все реже и реже называли уже молодым человеком, новое обращение слегка удивило.
– Нет, это коллега мой, - вступился за него Семинард.
– Надо сказать, очень толковый сотрудник.
– Да ну их!
– махнул рукой Скойбеда.
– Какие теперь работники? Вот были люди в наше время, не то, что нынешнее семя... Богатыри!.. Вы-то здесь каким макаром? По делу или так?
– И так, и по делу, - уклончиво ответил Семинард.
– Слушай, Валерий Михалыч, разговор к тебе есть, выдели минут 15, если не жалко.
– Да, о чем базар, Жора!
– откликнулся Скойбеда.
– Ты ж знаешь,
– Вот этого не надо, - попросил Семинард.
Они пошли по аллее в другую сторону. Группа прикрытия почтительно расступилась, пропустив их, и, сохраняя дистанцию, двинулась вослед. Скойбеда и в самом деле оказался очень смекалистым, и все улавливал с полуслова. Говорил Семинард, Козлов лишь изредка кивал головой.
– Ну, что скажешь, Валерий Михалыч?
– спросил наконец Семинард.
– Да что тут говорить!
– Скойбеда разрубил ребром ладони воздух. Была б моя воля, я б цацкаться не стал: 20 мегатонн - жах! На Белый Дом - жах! На ЦРУ - жах! На Пентагон - жах! На ФБР - жах! И все дела! Никто б и пикнуть не успел.
– Ну, это мы всегда успеем, - заверил друга Семинард.
– А в вашем случае, - поскреб затылок Скойбеда, - надо этого Евлампия отзывать, это ты, Жора, верно решил. Отзывать и вить тут из него веревки, пока не сознается, гад, почто Родину -мать продал.
– Значит, отзывать?
– задумчиво переспросил Семинард.
– Обязательно!
– подтвердил Скойбеда и, посмотрев на часы, засуетился.
– Ох, заговорился я тут с вами совсем, мне ж к двум часам надо поспеть на занятие кружка флористов. Ну, бывай, Жорка, души Америку! А коллега твой, толковый сотудник, за все время рта не раскрыл, только головой мотал, как китайский болванчик. Я б таких гнал взашей!
Козлов густо покраснел.
– Ладно, шучу!
– уже на бегу оглянулся Скойбеда.
– Физкульт-привет!
– Счастливо!
– помахал рукой Семинард.
– Ну, как он тебе, Леша?
– Понравился, - опустил глаза капитан.
– Образованный такой, Пушкина цитировал...
– А я тебе что говорил!
– обрадовался Семинард.
Они направились у выходу. В окрестностях монументов Рабочего и Колхозницы на них налетел загорелый человек с усами и в кепке.
– Э, дорогой, слюшай, скажи, ти мэстный?
– обратился он к полковнику.
– Местный, - ответил Семинард, воротясь от противного запаха сивушных масел.
– О, дорогой, как ты мэня спас!
– возликовал человек.
– Ти пэрвый мэстный за вэсь дэнь! Что Москва за город такой? Кого нэ спрошу - никто нэ мэстный, всэ приезжий... Ти тут, навэрноэ, знаэшь все?
– Ну, допустим.
– Э, дорогой, - человек обнял Семинарда за плечо.
– Как мужчьина мужчьинэ га-авору: отдыхаю я, културно, да? Попить-покушат нашель, курит нашель, туалэт нашель, жэнщины - нэт! Э! Ти па-анимаэшь, что такой, когда жэнщины нэт? Что тут ходят вокруг в тюбэтэйках - ни рожа, ни кожа?! Нэ-эт! Мэнэ нужэн нормальний белий жэнщин, чтоб сиськи-письки, все биль! Любой дэнги дам!