Берег и море
Шрифт:
Я перевожу взгляд на настенные часы. Без пятнадцати восемь утра.
— Бабушка тебя убьёт за то, что ты сбежала с работы. А потом ещё и меня, когда узнает, куда именно ты сбежала.
Руби встаёт на ноги, отдёргивает короткую красную юбку и скрещивает руки на груди.
— Мне всё равно. Ты моя подруга, а друзья не бросают друг друга даже тогда, когда один из них оказывается …
— Врагом народа? — договариваю я.
— Ты же не перестала общаться со мной после того, как узнала, что я оборотень, — продолжает напирать Руби. Это правда лишь отчасти — сначала,
Из-за упоминания последнего моё сердце начинает биться чаще.
— Где?
— В единственном месте в Сторибруке, где хранятся волшебные вещи из нашей прошлой жизни, — Руби замолкает, словно добавляя драматичности своим словам, и так играющим мне на нервах, а потом добавляет: — В лавке мистера Голда.
Не произнося больше ни слова, Руби заставляет меня окончательно подняться, одеться и выйти на улицу. Начало рабочего дня и, что и ожидалось, слишком много людей. Все взгляды тут же останавливаются на мне: едкие, прищуренные, недоверчивые — они пытаются высверлить во мне дыры, сделать так, чтобы мне стало стыдно за себя. Но я не вжимаю голову в плечи и не опускаю голову вниз, чтобы скрыть лицо за волосами. Пусть смотрят — плевать.
А если попробуют тронуть — не побоюсь применить ту самую силу, из-за которой они на взводе.
— И что, мы просто придём к Голду и попросим вернуть то, что когда-то принадлежало мне? — спрашиваю я.
Мы тормозим перед проезжей частью, чтобы пропустить несколько легковых автомобилей.
— Ты с ним знакома? — Руби кладёт руку мне на спину, подталкивая вперёд, ближе к небольшому зданию с вывеской «Мистер Голд. Ростовщик и продавец антиквариата». — Он ничего не отдаёт задаром: либо сделка, либо если ему самому есть от этого какая-то выгода.
— Замечательно, — подмечаю я. — Вот только мне нечего предложить ему взамен.
— А кто сказал, что мы будем заключать сделку? — Руби замирает с рукой, занесённой над дверной ручкой. — Есть более интересный способ.
Я ни разу не была в лавке Голда. И сейчас это относительно небольшое и плохо освещённое помещение, заставленное старинными вещицами, картинами, статуэтками и оружием, кажется мне чем-то тайным и запретным, куда нельзя являться без приглашения.
Мистера Голда внутри нет. Вместо него нас встречает Белль. У неё такое же заговорщицкое выражение лица, как и у Руби.
— Лу! — восклицает Белль и обнимает меня за плечи.
От неё пахнет пылью, но это не тот неприятный запах, который забирается в ноздри и щекочет их до тех пор, пока ты не заводишься в беспрерывном чиханье. Этот запах приятен и отдаёт пергаментом и печатной краской.
Наверное, так пахнет в библиотеке.
— И я рада тебя видеть, — произношу я.
— Как тебе удалось выгнать отсюда Голда? — интересуется Руби.
Она берёт в руки старинную вазу с изображением цветов, птиц и солнца. Та выглядит слишком хрупкой для того, чтобы крепко сжимать её даже такими худыми пальцами, как у Руби.
—
— Важные дела? — переспрашиваю я.
Руби со звоном ставит вазу на место. Я морщусь, когда кажется, что та вот-вот рассыплется на осколки.
— Он не сказал, какие, если ты об этом. Но время у нас есть, хоть я и не знаю, сколько конкретно.
— Поэтому предлагаю не медлить больше с поисками! — воодушевлённо подмечает Руби.
Лавка только на первый взгляд кажется маленькой. Теперь, когда спустя пятнадцать минут нам так и не удалось найти мои лук и стрелы, я понимаю, что она намного больше своего фактического размера. Предметы здесь выстраиваются в несколько рядов, затрудняя поиски, да и к тому же, некоторые из них выглядят угрожающе.
— Как думаете, что это? — я демонстрирую Руби и Белль шкатулку в виде чёрной пирамиды с позолоченными гранями.
— Наверняка что-то волшебное, — отвечает Белль.
— Ага, и с вероятностью в сто процентов что-то смертельно опасное, — подмечает Руби.
Белль одаривает её недовольным взглядом. Сказать, что в лавке Голда есть что-то злое, это равносильно тому, чтобы назвать самого Голда злым. Для Белль это непозволительная роскошь — она единственный человек во всех мирах, который не считает Румпельштильцхена чудовищем.
— Твой этот лук, он выглядит как-то по-особенному? — интересуется Белль.
Она указывает пальцем на мечи и арбалеты, скрытые за стеклянной дверцей массивного деревянного шкафа. Я отрицательно мотаю головой.
— Он самый обычный, разве что волшебный, — я провожу ладонью по фигурной раме одной из картин, висящий на стене. — Как и всё вокруг.
— Насколько он … волшебный? — уточняет Белль. Я пристально разглядываю огромный макет корабля за её спиной. — В смысле, насколько сильна магия, находящаяся с нём?
— Не знаю, — с невозмутимым лицом вру я.
В книге Генри ничего не сказано о способности лука не оставлять свою жертву в живых. А упоминать об этом самой не в моих интересах: меня итак считают изгоем в этом городе. Узнай они о том, что я создала оружие, способное убить любого, меня бы тут же отправили за черту.
— Я спрашиваю, потому что особо сильные предметы Румпель хранит в специальных тайниках, — Белль внимательно рассматривает содержимое полок.
— В таком случае, на поиски у нас может уйти целая вечность, — подмечает Руби. — И это при том, что Голд должен скоро вернуться.
— Может, есть какое-нибудь поисковое заклинание? — я беру с подставки какую-то деревянную палочку длиной чуть короче предплечья и вглядываюсь в резные узоры на одном из её концов.
— Насчёт заклинаний — это тебе к Реджине, — отвечает Руби.
Я стараюсь пропустить её слова мимо ушей, но пальцы сами автоматически сжимаются в кулаки. Белль выхватывает палочку из моих рук, уверяя в том, что лучше не трогать ничего, что не имеет определённого назначения.