Беременная невеста короля Братвы
Шрифт:
Я слегка улыбаюсь. На самом деле я не думаю, что все это так уж впечатляет, насколько я обеспокоен, понять, что происходит, было не так уж сложно. У меня повсюду шпионы, которые следят за всем, поэтому точное знание того, когда что-то может произойти, кто может быть вовлечен или в каком направлении кто-то может попытаться действовать, является обычным делом.
В мире бизнеса я всегда был лидером. Я доказывал это снова и снова, но теперь? Теперь, кажется, я, возможно, наконец-то совершил прыжок в совершенно другую лигу.
И я действительно
Глава 11 — Майя
Привязанная к невзрачному офисному креслу, я неловко ерзаю, у меня ухудшается кровообращение в пальцах, руки связаны веревкой с туго завязанными узлами за спиной. Время от времени я колеблюсь между тревогой и ужасом, и я продолжаю задаваться вопросом, что, черт возьми, происходит?
Мой разум погружен в туман вопросов и возможностей, что могло привести к этому? Я не помню, чтобы кого-то обидел или сделал что-то еще, если уж на то пошло, что оправдывало бы такое обращение. Не я. Я использую мало слов и очень осторожна при выборе друзей.
Возможно, я случайно связала свою судьбу с Домиником, но, конечно, это не должно оправдывать это! Я даже не являюсь частью его мира. Тем не менее, Майк ясно дал понять, что это имеет к нему непосредственное отношение.
Извиваясь, как рыба, вытащенная из воды, я натягиваю веревку. Однако зловещий смех эхом разносится по пространству, заставляя меня упасть неподвижно. Я вытягиваю шею, пытаясь получше рассмотреть, кто это. Впрочем, мне не стоит беспокоиться, я знаю, что это мужчина из квартиры. Он должен быть тем самым. Этот смех, этот голос.
Он позвонил Доминику, прямо у меня на глазах, и из того, что я слышала, казалось, что Доминик согласится на его требование.
— Не сопротивляйся. — До моих ушей доносится голос Майка, сопровождаемый затихающими звуками его смеха. — Все, что тебе нужно знать, это то, что это будет твоя последняя ночь с Домиником, я проявлю к нему милосердие и позволю поговорить с тобой в последний раз.
Мое сердце пропускает несколько ударов, затем начинает биться в грудной клетке с новой силой, требуя, чтобы его выпустили. Ужас борется с гневом, поднимаясь к моему горлу.
— Что он с тобой сделал? — Шепчу я.
— Ш-ш-ш, — говорит Майк, подходя ко мне сзади. — Маленьким девочкам не следует задавать вопросы большим мальчикам… но, возможно, это обоснованный вопрос. Только я не чувствую себя обязанным отвечать. Я привел тебя сюда, чтобы ты посмотрела, как я убиваю папочку твоего ребенка, ты приманка не более того.
Он указывает на экран, установленный передо мной. Это похоже на запись с камер видеонаблюдения в прямом эфире. Фабрика?
— Твой драгоценный Доминик скоро появится там, — говорит Майк, указывая на экран. — Он появится, как я и хочу, и умрет прямо у тебя на глазах. Я сожалею только о том, что не буду тем, кто нажмет на курок.
Его вездесущая улыбка немного гаснет, но ненадолго. — Но я понимаю, что теперь, когда
Зажмурив глаза, я дрожу, как осиновый лист на ветру. Боже, неужели такой теперь будет моя жизнь? Постоянно попадать в опасные ситуации, подобные этой, и все потому, что я мать ребенка Доминика? Было ли вообще место, куда я могу бы убежать, где я буду в безопасности?
Майк, отходит в дальний угол комнаты, чванливыми шагами направляясь ко мне, затем наклоняется и смотрит на меня снизу вверх.
— Не волнуйся, — напевает он. — Кем бы он ни был для тебя, он скоро умрет. Видишь ли, он, возможно, вложил это в тебя, — он показывает на мой живот, и я вздрагиваю, прежде чем могу остановить себя, — но я всажу ему гребаную пулю в череп. Что касается тебя? Что ж, после того, как он умрет…
Он облизывает губы, прищурив глаза. — Следующим я убью тебя.
Все мое тело превращается в лед. Я всегда была верующей женщиной, и моя вера никогда не колебалась, теперь я отчаянно, молча молюсь, чтобы Бог пришел мне на помощь.
— Я бы хотел, чтобы это была не ты, учитывая, какая ты красивая, — продолжает Майк, не обращая внимания на мою молчаливую мольбу. — Я имею в виду, я мог бы взять тебя в жены… но, видишь ли, я не могу просто позволить родословной Доминика продолжать жить, вот почему ты тоже должна умереть. Поверь мне, будет жаль избавляться от тебя, но на самом деле это неизбежное зло. Избежать которого невозможно.
Он качает головой, выражение сожаления мелькает на его лице, прежде чем в глазах появляется странный блеск. — Однако ничто не говорит о том, что я не могу попробовать тебя один раз, прежде чем ты уйдешь. — Он крепко сжимает мою челюсть.
Он грубо приближает свое лицо к моему, даже когда я корчусь, поворачивая лицо из стороны в сторону, чтобы отбиться от него. Его губы встречаются с моими, целуя меня агрессивно, его язык пытается прощупать мой, но я сжимаю губы, пока мне внезапно не приходит идея получше.
Я приоткрываю губы, чтобы дать ему доступ, и как только его язык касается моих зубов, я прикусываю, сильно.
Я крепко сжимаю челюсти, намереваясь пустить кровь. Откуда у меня взялась смелость, я не знаю. Возможно, это немного фаталистично, если я собираюсь умереть, я хочу пустить кровь, пусть немного, своему противнику.
Возможно, он посмеется последним, но, по крайней мере, у него будет метка, моя метка, которая подарит ему несколько бессонных ночей. Возможно.
— Сука! — Майк выругался. — Черт! — Он встает и бьет меня по лицу.
Мое лицо горит от удара его ладони по моей щеке.
— Гребаная сука, — выплевывает Майк.
Я смотрю в пол, затем хмурюсь, услышав его смех.
С ужасом я думаю, что он может поступить хуже, например, изнасиловать меня, однако, когда я поднимаю глаза, то вижу его лицо, прикованное к экрану.