Берлинская тетрадь
Шрифт:
Кавалеристы растеклись по переулкам. Сергеев с группой офицеров остался на площади. На него в темноте наскочил велосипедист. Сергеев прикладом сшиб его, схватил за шиворот, поднял, осмотрел. Оказался немецкий майор — представитель комендатуры города, выехавший на поверку патрулей.
— Поздновато проверять патрули, — сказал Сергеев, усмехаясь, — город занят нами. Где расположены ваши основные части?
Гарнизон Польцина был разоружен. До рассвета конники взяли в плен несколько сотен немцев. К полудню Польцин был очищен от противника. Трофеи: 64 паровоза, 1200 вагонов, 700 платформ, 25 танков, 28 орудий, 8 складов
Многие померанские города были захвачены конниками Крюкова так же, как Польцин.
…Конники генерала Крюкова идут на Берлин. Идут с лихой песней навстречу новым, решающим боям. Их с улыбкой приветствуют наши пехотинцы, танкисты, артиллеристы, летчики.
Счастливого пути! До встречи в Берлине!
9 апреля 1945 года.
II. НА БЕРЛИН!
Ночью мы узнали, что сегодня нам предстоит сменить квартиры. Старшина корреспондентского корпуса 1-го Белорусского фронта Павел Трояновский сообщил: утром мы трогаемся на новые квартиры, в город Ландсберг. Туда уже выехали наши «квартирмейстеры» Ефим Гехман («Красная звезда») и Борис Афанасьев (ТАСС).
Опыт говорил нам: раз штаб фронта меняет квартиру, значит, начинается новая операция. Какая операция возможна в эти дни? Конечно, только заключительное наступление на Берлин, операция, которая призвана завершить всю войну!
Привыкнув за четыре года к передвижениям, мы, ставшие в своем роде кочевниками, быстро готовимся к переезду. На этот раз мы ощущаем какой-то особый подъем, вызываемый предстоящим сражением.
Интересно, когда же мы, наконец, будем в Берлине?
14 апреля 1945 года.
Началось!..
Мы едем по дороге, ведущей на Берлин, минуем сосновые боры — так называемые Королевские леса. Через асфальтовые магистрали перекинуты плакаты: «Гвардейцы, впереди Берлин!», «Разобьем фашистскую Германию!»
Почти двести лет назад этими же путями шли на Берлин русские войска. В то время не было асфальтовых автострад, и леса стояли дремучие. Тогда в этих местах тоже утверждалась слава русского оружия.
В нескольких километрах на восток от Одера стоит небольшая немецкая деревенька Кунерсдорф. Фридрих Великий собирался разбить русские войска на полях у этой деревни. Как известно, вышло все наоборот. Русские армии наголову разгромили отборное войско Фридриха, а сам Фридрих чуть не попал в плен. Русские войска двинулись на Берлин.
Сейчас деревня
Много рубежей и рек немцы превращали в валы и крепости, для пущей важности называли их неприступными. Много раз они возвещали миру: «Здесь русские армии будут остановлены и разбиты». Однако все рубежи, например, в Восточной и Центральной Германии, сметены лавиной зимнего наступления советских войск. Дивизии Красной Армии на широком фронте вышли к Одеру.
Одер, можно сказать, — городские ворота Берлина. Сюда на защиту заранее подготовленных оборонительных рубежей переброшены стратегические резервы гитлеровской Германии. Десятки дивизий, стоявших до этого на западном фронте, в Италии и Норвегии, переведены к Одеру. Шоссейные магистрали и автострады минированы. Все поля и луга на западном берегу реки — вплоть до Берлина — изрыты траншеями, защищены дотами и дзотами. Немецкая пропаганда из кожи лезет вон, восхваляя последний перед Берлином оборонительный рубеж.
Оборону берлинского района возглавляет сам Геббельс.
Наступил апрель. Войска союзников, переправившись через Рейн и не встретив серьезного сопротивления, двинулись по дорогам Западной Германии, направляя острие своего удара также на Берлин. Казалось бы, немцы должны перебросить на западный фронт часть своих сил с Одера. Но разведка на разных участках, показания пленных говорили как раз об обратном. Гитлеровцы не ослабляли, а усиливали свои позиции на Одере, совершенствовали здесь оборону. В передовые траншеи ставили обычные свои части. А за их спиной — во второй линии — эсэсовцев с пулеметами. Ясно, что гитлеровцы собирались держаться на этих рубежах до конца. Выбить их отсюда могли только мощный удар, мужество и железная хватка наших бойцов, мастерство офицеров и генералов.
Конечно, все ждали боя, уверенные в том, что это будет последнее сражение, венцом которого станет окончательная победа над фашистской Германией.
Догорал весенний день 15 апреля. Мы с Всеволодом Ивановым ехали в район Кунерсдорфа. По лесным дорогам к берегу Одера шли полки, ехали обозы, спешили понтонеры; на опушках рощ, в укрытиях, стояли тяжелые пушки. На лицах всех, кого мы встречали в этот вечерний час, было выражение неподдельной торжественности. Кто из них, советских людей — солдат и офицеров — не мечтал о счастливом часе сражения, когда будет дана команда: «На Берлин!» И этот час приближался.
Боевые части двигались на исходные позиции, чтобы с рассветом начать штурм одерских укреплений, прорвать их и ринуться вперед дорогами, ведущими в германскую столицу.
Саперы вчера дали слово: за одну ночь под обстрелом противника навести через Одер понтонный мост. И, как мы узнали, слово свое они сдержали. Артиллеристы поставили орудия о боевые порядки пехоты, готовясь по сигналу в упор расстреливать немецкие укрепления. Связисты уже в полночь доложили: «Связь от роты до штаба армии работает отлично».