Бьёрн Магнуссон

Добрый Волдеморт

— Отличное начало, — улыбнулся староста курса, Джеймс Гринграсс. — Может, мы хоть сейчас наберём больше всех первокурсников?

В этот момент Макгонагалл уже называла следующего кандидата:

— Оливия Грин!

Распределяющая Шляпа оказалась на голове девочки в больших очках и заёрзала, устраиваясь поудобней. А через несколько секунд открыла рот и важно провозгласила:

— Когтевран!

— Альберт Ранкорн, — Минерва вызвала по списку следующего кандидата, а шляпа, едва очутилась на голове мальчишки, тут же отправила его на Гриффиндор.

Слова Гринграсса стали пророческими. На Пуффендуй и Когтевран попало в этом году всего по два человека.

На Слизерин распределили ещё троих детей. Следующими юными слизеринцами оказались Алекто и Амикус Кэрроу. Брат и сестра, похожие как две капли воды. А последним за стол зелёных с серебром попал старающийся держаться высокомерно серьёзный светловолосый мальчик — Ричард Паркинсон. Его круглая симпатичная мордашка смотрелась настолько комично в попытке выглядеть взрослее, что это заставило улыбнуться даже преподавателей.

— А теперь пусть начнётся пир! — после длинной пространной речи о дружбе и взаимовыручке, громко сообщил Дамблдор. На столах стала появляться еда, а по воздуху поплыли соблазнительные запахи. Ученики бодро зашумели, накладывая себе на тарелки всевозможные угощения.

— Ну наконец-то, — довольно пробурчал Гойл, отрывая от жареной курицы почти половину. — Меньше болтовни, больше еды! — он с наслаждением втянул запах жареного мяса и впился зубами в ножку.

— Согласен, друг, — не отставал от него Крэбб, подтягивая к себе блюдо с жареным осетром. — Любит старик Дамблдор поболтать на распределении, — мощный слизеринец побрызгал лимоном на рыбу и принялся насыщаться.

— Зато и еда на праздничном пиру, не в пример обычной, — улыбнулась Нарцисса, — а немного старческого брюзжания, несложно и потерпеть. Приятного аппетита, леди и джентльмены.

Слизеринцы ответили ей тем же и, наконец, принялись за еду. В отличие от остальных, за столом зелёного факультета всё было строго и чопорно. Дети, привыкшие к муштре дома, в Хогвартсе тоже продолжали соблюдать манеры. Только Северус Снейп вяло ковырял вилкой какой-то паштет и мысленно явно был где-то далеко.

Этим летом он снова не виделся с Лили. Дома происходили постоянные скандалы. Вечно пьяный отец бил мать, а иногда под горячую руку попадал и сам Северус. Поэтому он старался появляться дома только тогда, когда Тобиас спал или был на работе. Мать вообще с каждым годом выглядела всё более старой и истощённой, а Северус не знал, что с этим сделать. На предложение уйти от Тобиаса и переехать жить в магический мир, мать только грустно качала головой.

Всё лето Северус мотался от дома на Косую аллею и продавал в аптеку Малпеппера по дешёвке различные зелья, которые варила мать, а иногда и он сам. Скучать было некогда, но из-за такого графика, Северус не мог найти времени, чтобы пообщаться с Лили. Хотя самому подростку, очень хотелось встретиться с ней. В супермаркете он как-то увидел Петунью, но девочка скорчила такую неприступную физиономию, что Северус только кивнул в знак приветствия, но подходить к ней не стал.

«В этом году снова начнётся война с гриффиндорскими придурками, — мрачно думал Северус, ковыряясь в тарелке. — Создать бы такое зелье, чтобы действовало только на этих уродов». Его мысли переключились на зельеварение, и Снейп даже пожалел, что не имел блокнота для записей. В голове появлялись идеи, примерные рецепты, которые следовало записать, чтобы позже хорошо обдумать.

В этом году мать насобирала ему на учёбу сто галеонов. Девяносто ушло на покупку всего к школе, а десять осталось. И главное, мама подписала Северусу разрешение на походы в Хогсмид, поэтому он чувствовал себя

почти богатым. По крайней мере, ощущение, что можно будет угостить Лили пирожными в «Сладком Королевстве», приятно грело душу.

На следующий день первым сдвоенным уроком была трансфигурация, и Минерва Макгонагалл сразу взяла с места в карьер, вываливая на студентов очередные способы превращений из неживого в живое. Следующим уроком была арифмантика, которую выбрали почти все слизеринцы и всего один мальчик и две девочки из Гриффиндора. Сейчас Лили Эванс, Марлин Маккинон и Римус Люпин, шли впереди остальной группы студентов, стараясь не обращать внимания на насмешливый шёпот за спиной.

Поднявшись на второй этаж по лестнице, они наконец-то добрались до нужного места. Открыв дверь в кабинет, гриффиндорцы заняли первую парту, слизеринцы тоже стали рассаживаться по аудитории. Как только прозвучал сигнал начала урока, из незаметной двери в соседнее помещение вышла моложавая черноволосая женщина в красной мантии и такого же цвета остроконечной шляпе.

— Здравствуйте, молодые люди, — поприветствовала всех она, — меня зовут профессор Септима Вектор. Я веду арифмантику с третьего до пятого курса включительно, а для самых успешных студентов, с шестого можно будет посещать мои уроки для углублённого изучения этого предмета.

Она перевела дух и внимательно оглядела собравшихся подростков.

— Если среди вас есть магглорожденные дети, то, возможно, сейчас вы подумали, что этот предмет повторяет маггловскую математику, — улыбнулась Вектор. — Спешу вас разочаровать. Здесь в волшебном мире, молодые люди, всё намного сложнее. Арифмантика изучает не только различные математические действия, формулы и интегралы. Она объясняет магические значения цифр у разных народов и их комбинации. Наука, оперирующая цифрами, востребована во всех современных областях магии. Будете ли вы заниматься торговлей, пойдёте ли в ученики к артефакторам, зельеварам, трансфигураторам, — арифмантика нужна везде, — отрезала профессор. Даже в ныне запрещённой ритуалистике и прочих, непопулярных в обществе, видах магии, большое значение уделяется определённым разделам арифмантики. Можно сказать, что без уверенных знаний этого предмета, вы никогда не сможете считаться действительно образованными магами.

Заметив заинтересованные взгляды учеников, Септима Вектор удовлетворённо улыбнулась: «Если такой настрой сохранится у них до конца года, пожалуй, я снова поверю в человечество», — подумала она.

Бьёрну арифмантика понравилась несмотря на предельную сложность нового предмета. Здесь, как обычно, помогла окклюменция. Натренированное умение запоминать нескончаемые тексты, пригодилось уже на первом занятии. Требовалось запомнить магическое значение каждой цифры от нуля до девяти, а также смысл их более чем трёх с половиной миллионов комбинаций. Конечно, на этом курсе предполагалось выучить лишь мизерную часть всего объёма, но Бьёрн решил следовать своему темпу, а не тому, которое задаёт Министерство магии в стандартах обучения арифмантики.

— Я думала, у меня голова лопнет, — пожаловалась Марлин Маккинон, поправляя на плече сумочку.

— Я тоже в шоке, — грустно промямлила Лили Эванс. — Думала дурочка, что это продвинутая арифметика.

Остальные студенты тоже выглядели пришибленными. Во многих головах звучал вопрос: «А стоило ли связываться с этим предметом?»

Вернувшись на обед в Большой зал, Бьёрн с ребятами присоединился к остальным за столом Слизерина. Видя их кислые лица, старшекурсники весело заухмылялись.