(Бес) Предел
Шрифт:
— Понятия не имею, — уверенно отвечаю я, принимая сидячее положение. Вот теперь я определенно буду лучше врать. Поверишь сама-поверят другие. — Я даже не знала, что она тут. Наверное, на кровати была, а я не смотрела куда сажусь, а потом уже ложусь. И не надо мне тут приписывать всяких небылиц. Не трогала я никакую рубашку, на фиг она мне нужна? Ну я пойду? Обещаю больше так не делать.
— Обещания-это просто слова, не имеющие ничего общего с действительностью. Смотри, Олеся, доиграешься, — смотрит сейчас так, как будто и вправду сканирует своим волчьим взглядом, раздумывая сожрать или нет. — Марш
Встаю с постели, не подавая вид, что этот маленький эпизод как-то меня тронул, а самой хочется убраться отсюда со скоростью света.
— Спокойной ночи, — не оглядываясь произношу я, в ответ же слышу что-то больше напоминающее ругательства.
***
Утро, как ни странно, и вся последующая неделя прошла без напоминания о постельном инциденте. Хотя не так-вся неделя прошла тихо и спокойно, я попросту не видела Игоря. Порой мне казалось, что он вообще не живет в этом доме. А еще в голову упорно лезли мысли, что со дня на день он меня переселит. Даст пинка под задницу и приведет в дом блондинку. С детьми. Ха!
— Олесь, хватит уже, — поднимаю голову, натыкаясь на возмущенный Иннин взгляд.
— Что?
— Не криви лицо и дай мне докрасить твой глаз. Или пойдешь петь с одним глазом?
— Нет уж, докрашивай. Я буду послушной.
— Вот и славненько.
Ничего славненького, но жить можно, я хотя бы пару часов в день могу заниматься тем, что люблю. Надо хотя бы за это поблагодарить вселенную.
— Все супер, только может переоденешь брюки и кофту? Лично меня уже бесит черный цвет, — распуская мои волосы, произносит Инна.
— Нет. Мне нравится так. Вообще я ничего такая, да? — смотрю на себя в зеркало и в общем-то мне нравится мое отражение.
— Красотка. Только улыбнись.
— Поводов нет. Знаешь, мне иногда кажется, что лучше было бы, если бы я осталась в том весе.
— Ну чего ты чушь несешь? Посмотри, как все ладненько, девочка-конфетка и я сейчас тебе говорю, как посторонняя завистливая девка.
— Ничего не чушь. Посмотри теперь на меня? — поднимаю кофту, демонстрируя Инне свою грудь. — Когда я выбирала новый купальник, я искала все с бахромой по бокам, чтобы прикрыть этот ужас.
— Какой ужас?! Вообще не понимаю.
— Ты издеваешься? Растяжки, блин! Лучше бы она не вырастала, ей Богу, живут же как-то плоскогрудые и ничего.
— Буду краткой. Олесь, ты дурища каких свет не видел. Твои ахермации тебе явно не помогают, тут нужно идти к психологу. А лучше давай к психиатру сразу.
— Во-первых, аффирмации, во-вторых, с удовольствием бы пошла, и узнала бы почему красивый молодой мужчина влюбляется в замужнюю бабу с детьми, и что вообще он ждет от таких отношений. Но не пойду, денег на это нет, и так на подарки потратилась, да и я хочу купить крем с экстрактом улитки. Говорят, хорошо убирает растяжки.
— Да… тут все хуже, чем я думала, — прикладывая руку ко лбу, констатирует Инна. — Олеся, у тебя все хорошо с сиськами! Стоячие аппетитные девочки. Ну какие к черту растяжки?!
— По бокам на груди. Ты слепая что ли?! Не набрала бы так быстро вес и ничего бы не выросло, и этого, блин, тоже не было бы! — зло произношу я, опуская кофту.
— Олесь, ты никогда не была такой сколько я тебя знаю. Это уже все ненормально, ты же не можешь этого не понимать.
— Нет, я думаю, что если бы меня любили, мне было бы плевать на имеющиеся недостатки в моей внешности, будь у меня все тело в шрамах, обвисший живот и грудь. Но этого в мой жизни, Инна, увы, нет. А у тебя есть. Несмотря на то, что у тебя не самый лучший пример парня, этот раздолбай тебя любит, так что… все. Не хочу больше об этом говорить.
— Проблема в том, что у тебя есть язык, но ты не умеешь им пользоваться. И это я не о том, о чем ты могла сейчас подумать. Просто нормальные люди, Олеся, разговаривают, а не делают глупых выводов на основе увиденного. Ты даже не знаешь есть ли у твоего Игоря эта самая баба с детьми, вместо этого ты только нюхаешь его подушки. Все, не хочу тебе портить настроение перед выступлением, но подумай, что можно воспользоваться тем, над чем ты так упорно работаешь вот уже не первый месяц. Это если что-тело, моя дорогая Олеся. Хватит мямлить! Надела шикарное нижнее белье и пришла к нему в спальню, и если уж твой долбанутый Игорь не клюнет, то пошли этого идиота на фиг. Обрати внимание на нашего шеф-повара, который мысленно тебя уже отжарил сотни раз. Все, пошла петь!
Ответить что-либо на произнесенную Инной речь, я просто не смогла. Мало того, что она меня буквально выперла в зал, так я еще банально не знала, что ей ответить, ведь сложно не признать, что в чем-то она определенно права, по сути я действительно трусиха, которая ни на что не может решиться.
Немного отдышавшись и собравшись с духом, я прошла в зал мимо столиков, отмечая про себя, что несмотря на праздничный месяц май, людей в ресторане стало действительно больше. И это ведь моя заслуга, надо радоваться своим достижениям, а не слезы лить. Инна полностью права.
Как всегда выхожу на сцену, ни капли не волнуясь по поводу выступления, но стоит мне только взглянуть в зал, как у меня тут же начало выпрыгивать сердце из груди. Хорошо хоть коленки не трясутся и дыхание не спирает. Одна часть меня дико рада его присутствию в зале, а другая нет. Вот уж чего-чего, но доставить удовольствие как я лажаю в пении, я Игорю не дам. Раз пришел, так слушай. На автомате здороваюсь с залом заученными фразами и даю знак включить музыку. Ну, с Богом.
Глава 38
Откидываю голову на сиденье и зажмуриваю глаза, ибо больше не в силах смотреть на окружающее меня пространство и раздражающий свет от фар. Если бы я снова был пятнадцатилетним пацаном, то со стопроцентной уверенностью сказал бы, что у меня простуда: виски и затылок разрываются от давящей боли, жуткая светобоязнь и противная ломка. Вот только я уже не пацан и знаю, что дело не в гриппе или любой другой похожей болезни. Полежать и оклематься через несколько дней у меня не получится, ибо рой мыслей, витающих в моей голове, просто не даст мне этого сделать. И ломка тоже не пройдет, это не реакция суставов на повышение температуры, это все те же чертовы мысли, не дающие мне ни минуты покоя, выворачивающие меня наизнанку.