Бешеный волк
Шрифт:
В ответ Ваэрден только раздраженно фыркнул. «Без наставлений обойдусь!» — говорил весь его вид.
— Удастся, — пробурчал он. — Захотят жить — сделают, — не было никакого желания отчитываться перед Змеем, а потом долго выслушивать объяснения, где и как именно был не прав.
Старейшина смерил его странным пристальным взглядом. Иногда от змеиных глаз старого ифенху Волка пробирала откровенная жуть, как сейчас. Казалось, еще миг — и Тореайдр решит раздавить своевольного юнца, не пожелавшего жить, как все.
— Ты хоть подумал, что будешь делать после? —
— Мы идем на север. Там безопаснее.
Невозмутимое выражение лица Ваэрдену удалось сохранить с трудом. Все должны видеть — он знает, что делает. Высланный из крепости заранее обоз — женщины, дети и небольшой отряд охраны, — уже отправился в ту сторону несколько дней назад. Им было приказано отойти подальше и, отыскав безопасное место для стоянки, дожидаться там.
Сегодня, самое большее завтра поутру, все станет ясно. Способен ли он быть вожаком — решать выжившим. Если нет, то голова его неминуемо окажется на инквизиторской плахе.
— Пора начинать изображать панику. Рассылай воронов.
Только отдав приказ, Ваэрден сообразил, с кем разговаривает, но смутиться было бы еще большей глупостью. Потому ифенху сделал вид, что на удивленно выгнутую бровь и задумчивое хмыканье не обратил внимания и, дождавшись кивка, помчался дальше, разыскивать Разэнтьера.
Тот уже налаживал беготню и грохот, раздавал нарочито-громкие, гавкающие приказы. Злые от затянувшейся нервотрепки мужчины матерно огрызались в ответ. Носясь туда-сюда между постройками, они то гремели боевым железом, то спотыкались с руганью о бревна, то принимались что-нибудь распиливать. Над всей этой толкотней начали с карканьем кружить вороны. Кто-то запалил факелом большую кучу старой соломы, пустив в небо столб дыма.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — заявил Разэнтьер, едва завидев подошедшего Аль-хэйне. — Если все провалится…
— Придушу, — тут же пообещал Волк. — Еще одно слово в том же роде — и я тебя вместе со Змеем вышвырну отсюда! Вместо воронов летать будете, а то каркаете невмерно. Бойцам прикрытия разбиться на пары и ждать приказа! Всем все ясно?!
Рявкнув последний раз, ифенху ради пущего эффекта выпустил крылья и, взлетев на стену, уставился в поле. Там разворачивался ровными рядами вражеский лагерь. Оттуда тоже доносился шум и звон, запахи, от которых хотелось вздыбить загривок и начинало ныть горло, вспоминая пыточный ошейник. Где-то там — враг, порождение кошмарного бреда и страха, который никак не избыть.
Что он делает сейчас? Точит ритуальный нож? Или сортирует любимое пыточное железо? Или готовит еще один ошейник?
Не дождется!
Бешеный Волк запрокинул голову к усыпанному холодным бисером звезд небу и завыл.
Низкая переливчатая рулада, полная властного вызова раскатилась над равниной, пролетела, взвилась к небесам и, смолкнув, зазвучала снова. Голос седого вожака стаи, казалось, гнал по снегу темную дымку. Искрящаяся льдистая гладь то и дело подергивалась
Темный пел. На свой, звериный лад давал ярости пополам с ядовитой горечью выплеснуться наружу, чтобы не сгореть. К его мелодии постепенно присоединялись голоса других ифенху-волков, вплетались в общее кружево, превращая его в боевой клич. На песню оборотней отозвались дикие волки, и ночь окончательно превратилась в жуткую симфонию, возвещающую торжество зверя над человеком.
Утро выдалось морозное и ясное. Слепяще горел снег, золотистый в свете сонного солнца, небо казалось почти фиолетовым. Мир застыл, еще не избавившись от дремы, только легкий шепот ветра разносился над равниной. Глупые двуногие собирались убивать друг друга — миру не было до этого никакого дела. Он дышал размеренно и ровно, впервые за много веков почувствовав, что у него есть Опора. Ползают мириады козявок, копошатся, делают свои мелкие, ненужные и неважные дела и не знают, что рано или поздно все окажутся под одной властью. Стоит ли беспокоиться за них?..
Мир ждал. Пусть Опора развлекается как хочет. Покуда мал еще — можно. А со временем маленькие детское игры сменятся большими делами, и тогда…
Мир ждал.
А игра тем временем разворачивалась своим чередом.
Малкар ди Салегри скрежетал зубами от злости, глядя на знамя, трепыхавшееся на ветру. Полотнище горело алым костром, а вышитый волк словно насмехался над ним и скакал, скалился, дразнился — попробуй, сорви меня!
— Эй, командор! — раздался со стены ненавистный голос Волка настоящего. — Давно не виделись! Соскучился без меня? В салочки поиграть не хочешь? Так я с удовольствием!
Седая тварь картинно вспрыгнула на зубец стены, а плеснувшее за ее плечами темное марево, которое рыцарь поначалу принял за плащ, обернулось крыльями. Угольно-черные перья металлически отблескивали в солнечном свете и казались ножами.
«Только этого не хватало!» — неприятно удивился командор. «Теперь он научился летать! А может, и чему похуже. Где, алден его задери, Юфус со своим колдовством?!»
— Гляньте-ка, сколько еды пришло, — хохотнул со стены еще один наглый ифенху с бандитской рожей. — Жаль, что из железяк выковыривать придется!
— А не то еще и догонять… — нагло заявил Волк. — Но почему бы и нет, мы здесь засиделись. Пора размять лапы!
Со стены раздалось улюлюканье и свист, к наглым оборотням присоединился кто-то из бывшего местного гарнизона. Неужели они сознательно предали свои клятвы? Неужели они действительно добровольно заключили союз с этой желтоглазой скотиной?! Такое никак не могло уложиться в голове. Нет, наверняка здесь что-то нечисто. Этот паршивец заделался крылатым, значит, его сила намного больше, чем у обычных Темных. С такого станется зачаровать сиволапых простолюдинов, которые служат в таких вот медвежьих углах, где знать не слишком отличается от своих вассалов.