Бесконечность любви, бесконечность печали
Шрифт:
Валерия записалась к Обухову на прием, терпеливо прождала месяц, пока попала в кабинет. Главное, ясное дело, не озвучила. Но глазки строила, многозначительно улыбалась. Повезло - прожженный интриган раскусил ее замысел. Правда, среагировал не сразу, заставив понервничать: шли дни, недели, а ответных действий от объекта - ноль. Вообще ни гу-гу, ни тебе звонков, ни предложений.
Как узнала после, он также собирал о ней информацию. Женщина интересная, привлекательная, неглупая. Однако что у нее за душой, можно ли доверять? Так что ко второй встрече Обухов знал о будущей любовнице все. Или почти все.
Звонок
Медицинский мир оживился, зашушукался, а это могло сильно навредить дальнейшей карьере Валерии. И в первую очередь она могла лишиться милости покровителя - ведь Юрий Анисимович не в курсе этого эпизода ее биографии. Следовало что-то срочно предпринять, для начала хотя бы встретиться с непосредственным участником той истории, оставившим хирургию.
«Нет, не похоже, что проверка инициирована статьей. Дело-то давнишнее - сто лет назад закрыто, пылью покрылось. Здесь определенно нечто иное. Возможно, кто-то замыслил контрнаступление, опасаясь за свое место. Тот, у кого контракт заканчивается. Почему нет?..
– напряженно размышляла Валерия Петровна.
– Не вовремя, ох как не вовремя! Кто бы мог подумать, что Вадим способен подложить такую свинью! Странно, почему не перезванивает...
– взяв мобильник, спохватилась: - Телефон без звука!»
Лера принялась просматривать пропущенные звонки. Лады-шев в списке не значился.
«Сволочь! Бизнесмен хренов!.. А вдруг статья - это еще чей-то заказ?
– в груди Лежнивец неприятно похолодело.
– Стоп! Не паниковать! Мне ли не знать Вадима: на подлость он точно не способен, и вряд ли время его изменило. Просто надо его убедить не вставлять палки в колеса. И вспомнить наш роман. Если удастся окрутить его по новой, то он сам сделает все, чтобы я не пострадала...
– вернулась она к посетившей утром мысли.
– А если получу повышение и займу место... скажем, буду заниматься аукционами на закупку медицинского оборудования... то он будет у меня в кармане! Кто там у нас восседает на этой должности? Кажется, Балай, Возраст - точно предпенсионный. Как это о ней узнать побольше и копнуть поглубже? У каждого спрятан скелет в шкафу, а уж у доктора-и не один...»
4.
По пути на Чкалова Потюне пришлось резко изменить планы. Позвонила Жоржсанд и велела срочно ехать обратно: запороли фотки в номер, а оригиналы остались на его флэшке. Заболтался, забыл сбросить копии на рабочий компьютер. Чертыхнувшись -на поездки по городу улетит уйма денег, Веня скомандовал таксисту мчаться назад в редакцию. Так что на Чкалова попал лишь через час.
Открыв квартиру, зашел в полутемную прихожую и щелкнул выключателем. Светлее не стало. Видно, перегорела лампочка в светильнике под потолком. Несмотря на это, ключи, документы, телефон и подзарядку он нашел быстро. На очереди одежда.
«А клево Катька с цифрами придумала, - отдал он должное Проскуриной, засовывая в пакет стоявшие на виду полуботинки.
– Так... Что там еще?.. Остальное сказала
Совесть и воспитание заставили разуться.
«...Нашел джинсы. Вот и свитер... Что еще? Куртка!
– вернулся в темную прихожую Веня.
– Хотя какая к черту куртка в такой мороз? Шубу надо взять, - принялся он двигать плечики в шкафчике, на ощупь выискивая мех. Увы, шубы не наблюдалось. Как и утепленной вишневой курточки, к которой он привык. Висела только горнолыжная.
– Странно... Неужели экс-любовник кинул Катьку с шубой, как и бывший муж? Измельчали мужики», - осуждающе засопел он, стягивая с плечиков куртку.
В момент, когда он попытался засунуть ее в пакет с обувью, заверещал домашний телефон.
«Снять трубку или не стоит?
– раздумывал Потюня. Звонили долго и настойчиво. Наконец звонок прекратился.
– Значит, не снять», - успокоился он.
В пакет все вещи никак не желали вмещаться. По логике еще один можно найти на кухне. Уже обутый, Веня поленился в очередной раз разуваться, на цыпочках прошел на кухню и сразу об-наружил пустой пакет под раковиной.
За спиной снова раздался телефонный звонок.
«Придется ответить», - решился он.
– Да, - буркнул Потюня и, прижав трубку к плечу, продолжил складывать вещи.
– Здрасте... Нет, ее здесь нет... Где-где, в больнице... Да нет, ничего серьезного, - успокоил он разволновавшегося собеседника и тут же осекся.
С полчаса назад он уже выдержал атаку одной странной особы, представившейся Катиной подругой Зиной. Прямо в лифте та устроила ему допрос с пристрастием: где Проскурина? И поскольку он понятия не имел ни о какой Зине, то четко выполнил Катину просьбу: никому ни слова. А здесь оно взяло и само с языка слетело.
– А вы кто?
– настороженно уточнил он.
– Я Генрих Вессенберг, - представился собеседник.
– А вы?
– Вениамин.
– Потюня?!
– обрадовался тот.
– Я много о вас слышал от Кати! И о том, что вы замечательный фотограф, тоже слышал. Жаль, до сих пор не вышло познакомиться.
– Мне тоже жаль, - голос Вени потеплел.
– Я тоже наслышан о Генрихе.
– Скажите, что с Катей? Я третью неделю пытаюсь ее разыскать! Всех знакомых в Минске на ноги поднял - никто ничего не знает.
Почему у нее отключен телефон? Почему она в больнице? В какой? Расскажите все, что знаете. Пожалуйста!
– взмолился собеседник.
Потюня задумался: говорить или не говорить? О Генрихе он слышал не только от Кати, был еще общий круг знакомых журналистов. Придется сказать.
– Ну, в этой она, в гинекологии, - пояснил Веня, раздумывая, стоит ли распространяться дальше. Как он понял из общения с Катей, Вессенберг - не отец ребенка. Значит, знать ему обо всем не положено. А если она слукавила и папаша он, тем более это не его дело. Захочет - сама скажет.
– Я сам только сегодня узнал, что она в больнице. В отпуске был, утром вернулся. И не сильно волновался, что она не на связи. Она частенько с телефоном не дружит. Но сегодня сама позвонила, попросила подвезти одежду. Отца хочет навестить.