Беспечный повеса
Шрифт:
– Дело не в этом, – покачала головой Пруденс.
– Ты струсила? Это меня удивляет. Повеса, это понятно. Но ты... – Сэр Освальд пристально посмотрел на нее. – Ты меня не обманываешь? Если... э-э... тебя смущает супружеский долг, Гасси тебе все объяснит.
– Нет-нет! – заверила его Пруденс, смущенная тем, что обсуждает подобные темы с пожилым мужчиной.
Дядя Освальд решительно тряхнул головой.
– В таком случае это маленькая размолвка, попомни мои слова. Мальчишка влюблен. Клянусь жизнью. А когда Каррадайс появляется в дверях,
Господи, неужели ее чувства для всех столь очевидны? Вот что происходит, когда Гидеон смотрит на девушку так... словно она единственная в мире. Это все его темные бархатные глаза... они заставляют девушку чувствовать себя особенной... прекрасной... Желанной...
Только что значит «желанной»?
Пруденс закусила губу.
– Простите, дядя Освальд, но с нашей помолвкой с лордом Каррадайсом определенно покончено. А теперь я должна... должна ненадолго уйти. Спасибо, что приехали на свадьбу. Вы не представляете, какое для меня облегчение, что вы уладили дело с дедушкой. Спасибо вам и за это. – Пруденс снова поцеловала его в щеку и поспешно вышла из комнаты.
В какую путаницу она попала! Она уже расторгла две помолвки.
Пруденс заколебалась. Наверху ее ждала постель, узкая, холодная, одинокая. Лорд Каррадайс сейчас вместе с остальными в гостиной. Ей нужно поговорить с ним, но не удастся сделать это наедине. Сейчас только и разговоров о свадьбе и неожиданном приезде дяди Освальда. Ей придется сидеть и мило улыбаться, словно сомнения не раздирают ее, и болтать о пустяках. А взгляд бархатных глаз Гидеона будет ласкать ее, а острый язычок – поддразнивать.
Она поднялась в спальню. Все, что ей нужно, – это выпить горячего шоколада и хорошенько выплакаться.
– Мы приглашены на маленькую вечеринку к моей подруге Мод, леди Госфорт, – объявила леди Августа, размахивая только что полученным письмом.
Это было на следующий день после свадьбы, когда все собрались в гостиной.
– Я знавала Мод в прежние времена, когда еще не уехала в Аргентину. Я не виделась с ней целую вечность. Она пишет, что приехала в Бат пару дней назад и только сейчас узнала, что я здесь. Она настаивает, чтобы я пришла, а если у меня гости, чтобы обязательно взяла их с собой. – Леди Августа положила письмо на каминную полку. – Замечательно. Мод всегда знает последние сплетни. Освальд, ты ведь знаешь леди Госфорт?
– Разумеется. Весь свет знаком с Мод.
. – Это именно то, что нам нужно, – небольшое развлечение. Нет ничего хуже свадьбы без праздника, это навевает печаль! Девочки, вы тоже должны пойти. Прости, Грейс, но ты еще слишком мала. Но Фейт и Хоуп – обязательно, хотя вы еще не выезжаете в свет. Маленькая вечеринка в Бате в кругу семейных знакомых вполне сотте ilfaut. Поторапливайтесь, девочки, мы отправимся в восемь. Освальд, могу
– С удовольствием, Гасси, – поклонился сэр Освальд, – с удовольствием, дорогая. Мне нужно зайти в соседний дом переодеться.
Уезжая с Чарити, герцог Динзтейбл оставил свой дом в распоряжение сэра Освальда, так что вполне естественно, что леди Августа пригласила его к чаю. Лорд Каррадайс тоже был приглашен, но какие-то дела – или благоразумие – не позволили ему присоединиться к ним.
Пруденс не знала, хотела она его видеть или нет. Как она сумеет держать его, что называется, на расстоянии вытянутой руки, когда единственное ее желание – броситься к нему в объятия?
Фейт и Хоуп вслед за сэром Освальдом выбежали из комнаты, возбужденно обсуждая, что надеть. Пруденс неуверенно поднялась. Она пообещала Филиппу, что неделю не будет появляться в публичных местах. Оставалось еще три дня.
Может ли маленькая частная вечеринка считаться «публичным местом»? Нет, решила Пруденс. Сомнения Филиппа относительно респектабельности леди Августы и герцога – совершеннейшая чепуха. Во всяком случае, ее будет сопровождать дядя Освальд, куда уж респектабельнее?
Пруденс побежала наверх переодеться.
– Вы выглядите прекрасно, моя Пруденс, – тихо пророкотал знакомый голос, когда она незадолго до восьми спускалась по лестнице. – Впрочем, вы всегда красивы.
Она посмотрела вниз. Гидеон. Лорд Каррадайс. Его темные волосы поблескивали, теплый взгляд не отрывался от нее. У нее перехватило дыхание, к глазам подступили слезы. Конечно, это его обычная манера, но когда он смотрит на нее так, ее обдает жаром и она на самом деле чувствует себя красавицей. А ее платье действительно красивое – темно-синее с серебряным узором и такой же отделкой по краю.
– Спасибо, – пробормотала Пруденс. – Я не знала, что вы тоже идете, лорд Каррадайс.
Ну как тут спросишь: «Кстати, вы позавчера намеревались жениться на мне или предлагали стать вашей любовницей?» Она надеялась, что соблюдение правил вежливости – лучший выход из создавшегося положения.
Гидеон стоял у подножия лестницы, одетый в черные бриджи, белый жилет и черный сюртук и выглядел чертовски элегантно. Должно быть, он уже снял повязку, поскольку на безупречном сюртуке не было ни морщинки. Эта мысль принесла Пруденс облегчение: нанесенная ею рана зажила.
Кроме Гидеона, в холле никого не было. На его свежевыбритых щеках лежала едва уловимая темная тень, как это бывает у брюнетов и которую Пруденс находила такой привлекательной. У нее побежали мурашки, когда она вспомнила прикосновение его небритой щеки. Держась за перила, она медленно спускалась по лестнице, надеясь, что ее лицо не вспыхнуло предательски, как говорил дядя Освальд.
– Да, тетя Гасси прислала мне записку, сообщив, что намечается визит и от меня требуется сопровождать дам. Я не посмел отказаться. Моя тетушка – страшная особа, когда сердится.