Беспокойный человек
Шрифт:
— «Не люблю»! «Надоели»! — повторила Настя, передразнивая сама себя. — А они сразу и поверили! Ни о чем не разузнали, не расспросили. Вычеркнуть, и всё! Бархатный, дорогой мой красавчик! Неужели бы я тебя не выходила?.. Ну, да раз всё выгоняют и выгоняют… раз бабушке мешаю, какое же это шефство!
Насте не хотелось идти домой, и она свернула к своей подруге, к Дуне Волнухиной, которая ушла из школы сразу после уроков и давно уже была дома.
Дуня, только что разложив
— Настя, ты заниматься пришла? Вот хорошо!
— Нет, — сказала Настя, — я так… Поговорить.
— Давай говори, — с удовольствием согласилась Дуня и, положив ручку, поудобнее уселась на лавке.
Настя села рядом с ней и молчала, не зная, как начать. Может, сказать так: «Вот ты в кружке по садоводству, и я хочу тоже в кружок по садоводству…»
Но не успела она начать свою речь, как в избу вошла Катерина Дозорова.
— Девчонки, Анка дома? Нет?
Густой румянец горел на слегка скуластых щеках Катерины, серые глаза ее радостно блестели, а крупные красные губы никак не могли сдержать улыбку.
— А где же твоя сестра, Дуня?
— Она овес сортировать пошла, — ответила Дуня. — Может, сбегать?
— Ах, жалко! — досадливо сказала Катерина. — Хотела с подружкой радостью поделиться! Ну ладно, потерплю до вечера.
— А какая радость, Катерина? — Дуня соскочила с лавки и стала теребить ее за рукав стеганки: — А нам-то скажи! Ну, ты нам скажи!
Настя издали молча глядела на Катерину. Бабушка за что-то не любит ее… А за что?
— Вам сказать? — Катерина лукаво скосилась на Дуню п приподняла одну бровь. — Неужели вам сказать?!
— Ну, скажи! Скажи! — закричала Дуня, сильнее дергая ее за рукав.
— Ах, девчонки, вот какая у меня радость!.. Да разве вы поймете! У меня сегодня Золотая отелилась! А теленочек, телочка — красавица, вся в мать!
Дуня выпустила Катеринин рукав и слегка сморщила свой вздернутый нос:
— У! А я думала — что такое!..
Тут Настя не выдержала и застенчиво подошла к Катерине:
— А какая она, желтенькая?
— Золотая, как мать! Прямо Золотая Рыбка!
Настя сразу забыла, что она уже не телячий шеф, и что бабушка Катерину не любит, и чго в телятник ходить не велено.
— Катерина! — попросила она. — Покажи Золотую Рыбку! Возьми с собой, покажи!
Катерина с лёгким удивлением поглядела на Настю:
— А ты одна не можешь? Да ведь там же, на телятнике, твоя бабушка хозяйка, она тебе и покажет.
— Она шефов не любит… — смутившись, ответила Настя.
— Вот правильно! — засмеялась Катерина. — Твоя
— Ладно! — засмеялась Настя и, забыв книги у Дуни, побежала за Катериной.
В телятнике никого не было. Золотая Рыбка лежала на свежей соломе и поглядывала ясными черными глазками из-за низкой перегородки.
— Упрошу бабушку! Сейчас пойду упрошу бабушку — пускай позволит мне за ней ухаживать! — сказала Настя, не сводя глаз с телочки. — Сроду такой красоты не видала!
— Красота — что! — возразила Катерина. — Красота, конечно, большое дело, но для жизни это не все. А вот заметь, Настя, эта корова будет очень хороших кровей. Молочная. Вырасти мне ее. Сбереги. Первая в стаде корова будет! Ну, даешь слово? — Катерина протянула руку.
Однако Настя руки не взяла.
— Не знаю, — сказала она, — как бабушка… Бабушка мне в телятник больше ходить не велит…
Настя сказала это и тут же густо покраснела: вот так, вот и нажаловалась на свою бабушку!..
— Как так — не велит? — удивилась Катерина. — Да ведь к тебе же какие-нибудь телята прикреплены?
— Нет. Никакие не прикреплены, это я только так ребятам говорила, потому что мне хотелось… А бабушке я только мешаю…
— А ты бабушку просила?
— Да еще сколько раз-то!
— Ладно. Тогда я сама к ней пойду.
— Катерина, не ходи! — испугалась Настя. — Бабушка не любит, когда чужие вмешиваются. И она у нас сейчас расстроенная… Горюет очень по телочке. Отругает тебя еще… Не ходи лучше!
— Ну, знаешь что? — подумав, решила Катерина. — Я твою бабушку гневить не буду, но напущу я на нее деда Антона, он-то ее вразумит. Как-никак, а наш дед Антон всей фермы хозяин. Вот увидишь: завтра придешь из школы в двенадцать, как раз к уборке, бабушка тут же тебя и позовет.
— Сама позовет?
— Сама!
— Ты, наверно, колдунья, Катерина! — засмеялась Настя.
— А как же? Я тебе сколдую, а ты мне Золотую Рыбку сбереги. Согласна?
— Согласна!
«Согласна, согласна! — повторяла Настя, бегом возвращаясь к Дуне за книгами. — Моя дорогая, моя Золотая Рыбка! Моя маленькая золотая коровка! Вот если бы и правда Катерина все так и сколдовала!»
В этот вечер у Насти уроки не ладились. Она сидела за столом у самого окна и часто ловила себя на том, что смотрит не в учебник, а куда-то в вечернюю синеву улицы.
В сумерках пришла с работы мать — тихая темноглазая женщина. Не раздеваясь, заглянула в кадушку, в которой хранилась чистая вода, и взялась за ведро. Настя вскочила: