Беспомощная рука, или возмездие Дикого леса
Шрифт:
Этот вопрос был задан с двойной целью. Она все еще никак не отреагировала на обращение «мисс.» Но являлся ли владельцем этого прекрасного дома Джерри Рук, или вместо него здесь обитал какой-то новоявленный богач?
— Мой отец жив! Конечно, сэр, он больше не занимается охотой, разве что ради развлечения время от времени. У него есть достаточно денег, чтобы содержать этот дом, плантацию и заниматься возделыванием зерновых культур.
— Он сейчас дома?
— Сегодня его нет. Он поехал в Хелину. Думаю, он скоро
— Нет-нет. Я просто шел лесом — охотился на белок. Я как раз находился по ту сторону ручья, когда услышал ваш крик.
— Это было очень любезно с вашей стороны, вы вовремя пришли мне на помощь, —сказала молодая девушка, одарив незнакомца взглядом, в котором явно чувствовалась благодарность за его благородный поступок. Обратив внимание на слой пыли, покрывшей всю его одежду, молодая леди добавила: — Если я не ошибаюсь, вы нездешний?
— Я когда-то хорошо знал эти края, и особенно окрестности вокруг этого места.
— В самом деле?
— Да, это так. Если мне не изменяет память, здесь когда-то была хижина — на том самом месте, где сейчас стоит ваш дом. Здесь жил старый охотник по имени Рук — Джерреми или просто Джерри.
— Так зовут моего отца.
— Тогда это, должно быть, он. Какие перемены! Вокруг были деревья, и расчищенного места было недостаточно для плантации.
— Да, это так. Только в последнее время мой отец купил землю и расчистил ее. У нас теперь больше денег, чем раньше.
— Есть ли у вашего отца еще родственники, кроме вас, — сын или зять?
— Никого, сэр, — ответила молодая девушка, с удивлением посмотрев на спросившего. — Только я, его единственная дочь. А почему вы спросили об этом?
— Я думал… вернее, вспомнил… или слышал… кое-что…
— О чем слышали, сэр? — спросила она, прерывая его несвязную реплику.
— …о молодом человеке, вернее, о юноше… который жил в хижине вашего отца. Это был ваш брат?
— У меня никогда не было брата, сэр. Тот, о котором вы говорите, не был нашим родственником.
— Значит, кто-то действительно жил рядом с вами?
— Да. Но он ушел далеко отсюда… много лет тому назад.
Серьезный тон, которым были сказаны эти слова, что-то вроде вздоха, которым они сопровождались и тень, промелькнувшая на лице говорившей, были очень приятны незнакомцу, проводившему этот допрос. Его сердце радостно забилось: девушка очень скучала по ушедшему много лет назад юноше.
Прежде чем он успел задать новый вопрос, девушка, словно внезапная догадка поразила ее воображение, внимательно посмотрела на него и спросила:
— Вы говорите, сэр, что вам это место было хорошо известно до того, когда вы уехали отсюда. Когда это было? Давно ли?
— Не так уж давно… но, увы! Достаточно давно, чтобы ты забыла меня, Лина!
— Пьер,
ГЛАВА XVI. ПОЧЕМУ ПЬЕР ОТСУТСТВОВАЛ ТАК ДОЛГО
Да, тот, кто стоял перед Линой Рук, был не кто иной как Пьер Робидо. Впрочем, сказать «стоял перед ней» было бы не совсем верно: они бросились другу другу в объятия, как только их уста произнесли имена друг друга.
С того самого момента, как молодая девушка увидела его, смутные воспоминания начали пробуждаться в ней: ей, казалось, был знаком этот мужественный юноша.
Она знала, что Пьер Робидо жив; однако отец заставил ее держать это в тайне. Но почему, она не догадывалась, так же, как и не знала, почему отец отослал его. И хорошо, что она не знала этого!
Не было ей также известно, куда уехал Пьер. Отец сказал ей, что в Калифорнию, и это было правдой. Она ничего не знала о Калифорнии. Ничего, кроме того, что Калифорния далеко отсюда и что туда устремляются в надежде добыть золото. Все это было хорошо известно каждому жителю в окрестностях, да и любому американцу.
Лина Рук вовсе не думала о золоте; она думала только о своем давнишнем приятеле и задавалась вопросом, почему он уехал так далеко и надолго.
Неужели он никогда не вернется? Тот, кто завоевал ее девичье сердце, ее первая чистая любовь, тот, кто стоял с ней под сенью деревьев, обнимая ее и говоря слова любви!
А эта страшная ночь, когда он лежал на кровати, медленно приходя в себя после удушья, когда он едва не стал жертвой жестокой забавы, и первым словом, слетевшим с его уст, было ее имя, имя Лины?
И после всего этого — уйти, уехать далеко отсюда и забыть все!
Не удивительно поэтому, что она задавалась этим вопросом, и печать меланхолии, как уже отмечалось, постоянно была на ее лице.
Она не забывала его — не было дня, чтобы она не вспоминала о нем. В течение долгих лет одиночества не было и часа, когда она не думала о нем, хотя имя его было под запретом. Она любила только его и была верна только ему, хотя многочисленные поклонники, включая Альфреда Брэндона, хотели бы видеть ее своей женой.
Но она настойчиво отвергала его домогательства, даже вопреки неудовольствию отца, который желал сделать молодого Брэндона своим зятем.
И все это ради того, кто ушел, не объяснив причины или даже не обещав вернуться.
Часто случалось так, что она сердилась на него за столь долгое, необъяснимое отсутствие.
Но сейчас, увидев живого Пьера перед собой, узрев его высокую стройную фигуру, она немедленно забыла все это и бросилась, рыдая, в его объятия.
Она не сдерживала своих чувств, отбросила всякое притворство или стыд. Сама любовь подсказывала ей, что он по-прежнему любит ее, и крепкие его объятия и пылкие поцелуи подтверждали это.