Беспощадный дикарь
Шрифт:
— Черта с два ты что-то заслужил со мной, ты, титулованный придурок, — яростно говорит Мэйзи. — То, что я делаю со своим телом и с кем — это мне решать. Так что прекрати пытаться комментировать, как будто у тебя есть какое-то право на из-за какого-то хренового представления, которое ты вбил себе в голову, что если будешь добр, то я вознагражу тебя.
— Ты должна использовать все свое тело. Поворачивай бедра и торс вместе с движением, — предлагаю я, буравя ее взглядом.
— Что?
Она поворачивается, все еще брызгая слюной от бешенства. Это чертовски хороший взгляд
— У тебя хорошая форма, но ты меньше, чем он, и у тебя меньше мышц для силы ударов. — Ее глаза опасно сужаются, и меня покидает еще одна усмешка. — Сказал меньше тонуса, а не то, что ты не сильна. — Проходит такт, пока я рассматриваю ее, каждый потрясающий дюйм и не могу скрыть благоговение в своем голосе. — Я знаю, что ты сильная, и если сделаешь это таким образом, то получишь более сильный удар, не жертвуя скоростью.
Ее глаза смягчаются, а щеки окрашиваются в красивый розовый цвет от комплимента. Я сглатываю радостное урчание, которое начинает подбираться к моему горлу, и пресекаю его прежде, чем оно успевает вырваться наружу. Мэйзи продолжает заставлять забывать, притягивая магнитом к тому, чего у меня нет.
— Не могу поверить, что ты предпочитаешь раздвигать ноги ради этого плохого парня, шлюх…
Мы оба издаем раздраженные звуки. Блейк не успевает закончить, срываясь на крик, когда я выкручиваю его руку в карающем захвате и дергаю сильно, чтобы растянуть ее, а затем поворачиваю под углом вверх до болезненного хлопка. Злобная ухмылка пересекает мое лицо, когда он, спотыкаясь, отходит от нас в агонии.
— Вот дерьмо, — шепчет Мэйзи, широко раскрыв глаза при виде вывихнутой руки Сэма Блейка.
На этот раз она не выглядит готовой бежать. В ее лесных глазах нет страха, только яркая интенсивность, которая повторяет насилие, кипящее во мне.
— Какого черта?! — кричит Блейк, пытаясь прижать к себе поврежденную конечность. — Ты… твой отец внутри. Когда поймаю его и заявлю на за нападение, для тебя все будет кончено, Уайлдер.
Я смотрю на него с непоколебимой угрозой, которая заставляет его замереть. — Отвали, Блейк, пока я не сделал с твоей машиной что-нибудь посерьезнее, чем убедиться, что она не заведется, когда сядешь в нее в следующий раз. — Когда я делаю еще один шаг, он отшатывается назад, как трус, которым он и является. — Вывих руки будет наименьшим из твоих беспокойств. Радуйся, что я ее не сломал.
— Убирайся отсюда, — говорит Мэйзи. — И никогда больше не приближайся ко мне, или я подам запретительный судебный приказ за домогательство.
Блейк смотрит между нами обоими, стоящими бок о бок, и бормочет: — К черту все это.
Затем он оставляет нас одних перед рестораном в угасающих сумерках и я оборачиваюсь к ней, не зная, что мне делать или говорить. Это на меня не похоже. Я сглатываю, когда моя голова полностью опустошается впервые за долгое время. Сегодня она выглядит прекрасно, ее мягкие светло-каштановые волосы обрамляют лицо и небрежно касаются обнаженной кожи плеч. Мои пальцы подрагивают от желания протянуть руку и провести по ее волосам.
— В следующий раз ты должен оставить это мне.
Я моргаю,
Губы Мэйзи поджались, и она скрестила руки. — Да, это так. Не хочу, чтобы ты вел мои битвы за меня. Я ценю помощь, и… — Она прерывается, когда на ее щеках появляется румянец. Кашлянув, она отвела взгляд в сторону и провела пальцами по кожаному браслету. — То, что ты сделал, но не считаю, что насилие — это выход, хотя я и ударила его. Я имею в виду, он заслужил это к тому моменту, — поспешно добавляет она, горло работает, а ресницы опускаются. — Мне не нужен мужчина, чтобы спасти меня, чувствуешь? Я могу постоять за себя.
Трахни меня. Прилив тепла пробегает по моему телу. Мэйзи возбудилась от того, что я сделал с ним. Провожу зубами по нижней губе и откладываю это на потом, чтобы пофантазировать — только так позволю себе иметь ее. В своих фантазиях я не рискую, что она предаст мое доверие.
— Давай проясним одну вещь. — Я подхожу достаточно близко, чтобы мягкий материал платья касался моей груди и зажав подбородок между пальцами, я наклоняю ее лицо вверх. — Я не против того, чтобы женщина сама боролась со своими проблемами, но не жди, что буду стоять в стороне, если я рядом. Либо покажу тебе, как защитить себя, либо сделаю это сам, как уже сказал, ты — моя проблема. Так что если кто-то будет угрожать, я вмешаюсь и позабочусь об этом.
Ее лесные глаза светятся, почти золотые в янтарном свете, который отбрасывает ресторан, дыхание становится поверхностным, а зрачки расширяются от моего доминирующего тона. На мгновение она смотрит на мой рот с такой тоской, что мне хочется лишь прижаться губами к ее губам.
— Даже если угроза это ты? — Ее голос мягкий и манящий, но глаза застывают, когда я начинаю сокращать небольшое расстояние между нами, чтобы завладеть ее ртом. — Или ты не считаешь нужным брать на себя ответственность за свои действия из-за двойных стандартов? Это подорвет каждое сексуальное слово, которое прозвучало из твоих уст.
Ну, черт. Она меня раскусила.
— Ты права, — хриплю я, поглаживая большим пальцем ее нижнюю губу.
Теперь, когда она в безопасности, я могу уйти. Мне нужно это сделать, пока я не скатился дальше по коварному склону и снова не наделал глупостей, например, не поцеловал ее на расстоянии дюйма от ее жизни.
— Мэйзи.
Мы оба поворачиваемся на звук стервозного тона Жаклин Лэндри, где ее родители стоят у дверей ресторана. Это первый раз, когда я встречаюсь с ними лицом к лицу с тех пор, как переехал обратно в Риджвью.
Я не сразу отпускаю Мэйзи, борясь с очередной волной собственничества. На этот раз она сильнее, она цепляется за меня и заставляет хотеть никогда не отпускать ее. Ричард Лэндри выглядит готовым разорвать кровеносный сосуд при виде своей драгоценной дочери, стоящей так близко ко мне, а его жена выглядит раздосадованной тем, что не позаботилась, чтобы я был в машине с моими родителями в тот вечер, чтобы избежать этого момента. Мэйзи напрягается, сжимает в кулаке мою рубашку, и по ее позвоночнику пробегает дрожь. То, что когда-то было простым планом мести, усложнилось из-за того, что чувствую к ней.