Беспозвоночные. Ископаемые животные

Акимушкин Игорь Иванович

Циклоп-самка с двумя «гроздьями» яиц

Плавая, циклоп «гребет» не усами, как дафния, а «четырьмя парами грудных ножек». Сделает, взмахнув ими, рывок вперед или вверх, а потом парит в воде на растопыренных усах, как орел на распростертых крыльях. Потом опять рывок и парение. Впрочем, немногими словами нельзя описать всю сложность движений циклопа в воде. Он и на спине может плавать, и «мертвые петли» проделывать, и вниз головой пикировать…

В общем неиссякаемый каскад маневров, «выполняемых циклопом, очень сходен с фигурами высшего пилотажа».

Циклопы не фильтровальщики,

как дафнии, а хищники, и притом для мелких животных весьма опасные: справляются с червями (олигохетами) и хирономидами (личинками комаров) более крупными, чем они сами. Нападают и на коловраток, других рачков, нередко и каннибализмом не гнушаются. Впрочем, есть и такие виды циклопов, которые, кроме водорослей (соразмерных с ними самими), ничего не едят.

Забота о потомстве у циклопов проявляется только в том, что самка оплодотворенные яйца, склеенные в два комка по бокам основания «хвоста», носит на себе до тех пор, пока из них не выведутся личинки. Бывает, что она вместе с яйцами прячется от зноя или стужи в коконе, образующемся из выделений ее кожных желез. В сухом иле такой кокон может хранить заключенную в нем жизнь года три, но как только попадет опять в воду, сразу рассосется, очнется от оцепенения и циклоп, пролежавший в глубокой «летаргии» все эти долгие годы.

Лишь немногие виды циклопов живут в море. Озера, пруды, канавы, наполненные водой, просто лужи — вот их места обитания. В них основное их пристанище — придонные слои воды у берегов и водных растений.

В заключение хочу напомнить: опасайтесь циклопов! Нет, они не ядовиты, не кусаются, но бывают заражены пренеприятными паразитами человека.

Ракообразные, сиднем сидящие

Есть раки, которые, подобно губке, с места сдвинуться не могут. Лишь личинки их плавают. А как сядет личинка на дно, прилепится к нему усиками, превратится во взрослого рака, так тот всю жизнь и сидит на камне, скале, на раковине моллюска, на панцире краба, бывает, и на щите морской черепахи или коже китов и акул, на зубах кашалота… в общем, на том месте, к которому личинка прикрепилась. Сидит и усами шевелит…

А усов у рака — пышный веер. Он то раскидывает его, то складывает пучком, загоняя в рот воду, а вместе с ней и всякий планктон (но не крупнее одного миллиметра).

Балянус, или морской желудь. Схема, иллюстрирующая внутреннее строение. Видны ножки-усики, втянутые в раковину

Такой рак похож на кого угодно, только не на рака, и усики его вовсе не усики, а измененные грудные ножки. Они ветвисты и с длинными щетинками, чтобы легче воду фильтровать. Поэтому этих животных называют усоногими ракообразными. Они живут в раковинках с крышечками, сложенных из известковых пластинок. Тех из них, у которых раковинки прикрепляются к какому-нибудь предмету прямо своими широкими основаниями, называют морскими желудями. А если известковый домик сидит на стебельке, другим своим концом прилепившемся к субстрату, то это будут морские уточки. Некоторые из них тесными группками прирастают к плавающим на поверхности предметам и вместе с ними перемещаются по воле волн и течений (впрочем, и ногами могут грести).

Морские уточки. Ножки-усики вытянуты из раковины

Морские желуди тоже обычно поселяются близко друг к другу, так что образуют плотные обрастания камней и скал в приливо-отливной зоне и даже выше уровня воды, довольствуясь в этом случае тем скудным пропитанием, которое доносят до них брызги прибоя.

Морские

желуди, сплошь усеявшие скалу

Эти усоногие для мореходов — просто беда! И для портовых сооружений большой от них вред. Ведь основная масса так называемых обрастаний свай, буйков, рыболовных снастей, а главное, днищ кораблей — усоногие раки. До 70 процентов поверхности корпуса корабля бывает нередко сплошь покрыто морскими желудями. Большие суда, плавающие в тропиках, несут на своей подводной части десятки тонн этих животных. На одном квадратном метре днища поселяются порой до 45 тысяч их личинок. А если учесть, что усоногие при благоприятных условиях за сутки увеличивают свой рост на миллиметр, то легко понять, какой большой урон наносят они судоходству. Ведь корабль, сильно обросший морскими желудями, теряет хорошую обтекаемость, отчего на треть снижается его номинальная скорость (а значит, на столько же повышаются и эксплуатационные расходы). Приходится часто заводить корабль в доки и отчищать от обрастаний. А это дело трудоемкое и дорогостоящее.

«В доке днище корабля скребут особыми скребками, порой дело доходит до зубил и молотков, не говоря уж об отжигании паяльными лампами, чистке проволочными щетками и беспрестанной поливке водой из шлангов.

Поверх простой, защищающей только от ржавления антикоррозийной краски подводную часть корабля приходится покрывать дорогой необрастающей краской. До последнего времени существовало огромное количество торговых патентов и военных секретов по части необрастающих красок, а корабли все-таки обрастали.

Вторая мировая война принесла в это дело немалые изменения. Военные корабли теперь покрывают такими составами, что за годы войны, проведенные этими кораблями даже в тропиках, даже при стоянке на якорях в коралловых атоллах, где обрастание особенно быстро образуется, наиболее прочно и тяжеловесно, корабли не обрастали, не теряли скорости, не нуждались в доковании» (Н. И. Тарасов).

Природа не дала усоногим ни жабр, ни сердца, ни вообще какой-либо кровеносной системы. Однако, несмотря на потерю этих жизненно важных органов, хорошо, видимо, чувствуют они себя и на поверхности океана, и на самом глубоком дне. А когда им уж очень плохо приходится, находят спасение в так называемой «скрытой жизни».

«Этой способностью к „скрытой жизни“ объясняется, между прочим, появление морских желудей… в 1955 году в Каспийском море, где их раньше не было. Они, несомненно, переселились туда из Черного и Азовского морей на днищах судов, прошедших по Волго-Донскому каналу, и сумели пережить длительное воздействие пресной воды» (Я. А. Бирштейн, Р. К. Пастернак).

Еще более дальнее путешествие совершил австралийский морской желудь эльминиус: от берегов названной страны до Англии. Он оказался неприятным гостем, особенно для работников ферм, разводящих устриц. Эльминиус сплошь покрывает своими поселениями коллекторы, выставленные в море для сбора молоди этих моллюсков. Для борьбы с ним применяли разные средства, даже инсектициды (ДДТ и пр.), которые, как оказалось, уничтожают не только насекомых, но и ракообразных. Для самих моллюсков эти вещества не опасны.

От усоногих человеку не только вред, есть и польза. Во-первых, их личинками кормятся сельдь, сайда и некоторые другие рыбы. И взрослые морские желуди «отмечены в качестве объектов питания трески, пикши, осетра и др.». Даже люди в некоторых странах едят их (и морских уточек — тоже). Знатоки находят, что вкусом они не уступают креветкам.

Жизнь и нравы пустынных мокриц

Эти в высшей степени интересные животные, на которых по непонятной причине до последнего времени не обращали пристального внимания ученые, тоже раки (равноногие), хотя живут на суше, и не где-нибудь в сыром лесном перегное и погребах, но чаще всего в степях, полупустынях и пустынях!