Бессердечный
Шрифт:
Не могу поверить, что делаю это, но солгала бы, если бы сказала, что вся эта ситуация не льстит мне. Этот мужчина был помолвлен с ангелом «Виктория Сикрет» и иконой стиля. Он богат и красив. Профессиональный спортсмен. Он мог бы трахнуть любую женщину на планете... и все же предпочел меня.
И знаете, что еще? Он хорош в постели. Очень хорош.
Я выхожу из ванной, собираю одежду с пола, запихивая ее в сумку, и достаю чистую.
— На что ты смотришь? — спрашиваю
— Просто наслаждаюсь видом. — Ретт опирается спиной на подушку, затем кладет руки под голову, обхватывая пальцами шею, а на его лице отражается сонная, удовлетворенная улыбка. Я закатываю глаза, притворяясь, что меня это раздражает, но в то же время я, черт возьми, знаю, что это не так.
Мой бюстгальтер свисает с хромированной ручки на ящике тумбочки, но, когда я пытаюсь его достать, Ретт протягивает ко мне руку и тащит в постель. Теперь я на нем сверху, с голой грудью, его руки прокладывают путь к ней, чтобы зажать пальцами соски и потянуть их. Я слегка улыбаюсь, двигая бедрами по его твердой выпуклости, которую отделяют от меня джинсы и простыни.
— Хочешь еще? — дразнюсь я, опускаясь настолько, чтобы наши губы немного касались друг друга.
Он целует меня, обхватывая руками мое лицо, его пальцы впиваются мне в затылок. Это спокойный, нежный поцелуй, который так не похож на то множество способов, которыми он трахал меня прошлой ночью.
Меня никогда не трахали так жестко, в прямом и переносном смысле. Когда наши взгляды встретились сегодня утром, я кое-что заметила, и это заставило меня задуматься, пытался ли он вытрахать из себя боль, что кажется безумным и немного странным, но это своего рода единственное, что сейчас имеет смысл.
И, возможно, я в долгу перед ним. Я позволю ему использовать себя. Я охотно сделаю это.
Мой брат конкретно поимел его, так что теперь он имеет меня.
— Мне нужно идти. — Я отстраняюсь от него. — У тебя есть мой номер.
Он садится, когда через мгновение я застегиваю свой бюстгальтер, а затем чешет свой висок. Его волосы сексуально спутаны, и эта комната пахнет нами.
— Ты и сама можешь мне звонить, знаешь ли, — говорит он. — Это соглашение работает в обоих направлениях.
— Приятно слышать. — Я натягиваю рубашку через голову и поправляю подол. Сегодня у меня встреча с адвокатом, с которым связался тренер Харрис. Он поможет мне создать фонд для Брайса. — Думаю, я все равно буду ждать твоего звонка.
— Конечно, будешь.
Я подмигиваю ему, ухмыляясь, и ухожу.
Когда выхожу на улицу, мне приходит от него смс.
Ретт: Спасибо.
Умник.
Глава 11
Ретт
Этим
Она приезжала прошлой ночью, в четвертый раз с тех пор, как мы условились о сексе без обязательств, но на ночь не осталась, потому что подошли сроки сдачи ее статьи, и ей нужно было работать всю ночь, чтобы успеть закончить ее.
Когда она ушла, я уткнулся лицом в ее подушку и до сих пор все еще чувствую ее запах.
Позвольте пояснить: я прекрасно переношу одиночество. На самом деле, мне оно нравится. Но хорошо, что по ночам я не остаюсь наедине со своими мыслями. По вечерам, когда у всех есть какие-то свои дела, и никто не хочет выйти прогуляться, или когда все слишком заняты, чтобы ответить на твое сообщение, можно довольно глубоко увязнуть в своих мыслях, которые ты игнорировал в течение большей части дня.
Но вдруг появляется Айла.
Я смотрю на нее... на ее попку... губы... и не вижу ничего, кроме них.
Она — мое отвлечение.
Только отвлечение.
— Карсон, есть возражения? — рявкает тренер, глядя в мою сторону. Некоторые из парней смотрят на меня. До этого я слышал, как кое-кто из них говорил обо мне, потрясенный тем, как я могу просто продолжать стоять, как ни в чем не бывало.
Пошли они.
Если бы они только знали.
— Благотворительная акция, — шепчет стоящий слева от меня Шейн себе под нос.
— По какому поводу? — шепчу я.
— Для Брайса, — говорит он, отказываясь смотреть мне в глаза.
— В эту пятницу, — говорит тренер. — Вы все должны прийти на арену в семь часов. Мы будем кататься в память о Брайсе при сотрудничестве с созданным в его честь новым фондом. Присутствие обязательно.
В память о Брайсе?
На хер это дерьмо. Я пас.
Мой стул ужасно скрипит, когда я отталкиваюсь от стола, и все взгляды направляются на меня. Тренер хмурит седые брови и велит мне снова сесть на свою задницу, но я уже ухожу. Задолбали. Я пальцем о палец не ударю, чтобы почтить память этого человека.
Узкие стены коридора давят на меня, и я не могу дышать.
Иногда я могу вытолкнуть все это из головы, забыть об этом на некоторое время. А иногда это бьет меня, сбивая с ног и высасывая весь воздух из моих легких. Независимо от того, как сильно я пытаюсь это игнорировать, что-то душит меня, постоянно напоминая о себе.
Спустя несколько минут я уже на улице, пробираюсь мимо туристов и прохожих, некоторые из них узнают меня и зовут по имени, но я продолжаю идти дальше.
Ведь я должен.