Бессильная
Шрифт:
Сквозь дымку агонии, затуманивающую зрение, я вижу, как в переулок входит высокая фигура. Его рука поднята в мою сторону, лицо мрачное, тонкие губы поджаты.
Глушитель.
Невозможно.
Мои мысли разбегаются, оставляя после себя только боль.
Глушитель подавляет мою силу. Подавляет меня. Они могут сделать больше, чем просто лишить тебя способностей, превратив в обычного человека. Он выводит меня из строя. Мой разум, мои способности, мое тело.
Зрение помутнело, перед глазами поплыли
Борись с этим.
Я не могу. Я потеряю сознание. Умру. И то, и другое. И я ничего не смогу сделать, чтобы остановить это.
Борись. С этим.
Я падаю на землю, ударяясь головой о камни.
Если бы отец видел меня сейчас…
Я быстро угасаю. Даже при всех моих тренировках я никогда не чувствовал себя таким слабым, таким бессильным, таким неуправляемым. Я бросаю последний взгляд на человека, лишающего меня сил. Я и не заметил, что мы собрали небольшую толпу, пока не увидел лица, проплывающие в моем зрении.
Они понятия не имеют, кто я такой.
Ничего не подозревающие зрители, наблюдающие за тем, как я погружаюсь во тьму.
Или, что еще хуже, может быть, они знают, кто я. Может быть, они радуются тому, что монстра наконец-то уложили, избавили от страданий.
И тут что-то бросается мне в глаза.
Я моргаю, чтобы разглядеть что-то, сверкающее в свете позади Глушителя — солнце, отражающееся от массы серебристых волос.
Глава 7
Пэйдин
Адена сейчас упадет в обморок от шока. Потом она завизжит, и я закрою уши. Никогда еще я не крала столько монет у одного человека. Не то чтобы у меня была такая возможность, ведь большинство из нас в Луте не имеют и десятка серебряников, не говоря уже о том, чтобы носить их с собой.
В голове у меня все перевернулось, пока я медленно пробиралась по Луту, который теперь погрузился в тень, когда солнце скрылось за разрушающимися зданиями.
Я изумленно качаю головой и не спеша прогуливаюсь по рынку, давая себе возможность полюбоваться своим достижением. Несколько торговцев уже собирают свои прилавки, закрывая магазин на ночь. Дети бегают по улице, гоняясь друг за другом, чем вызывают грязные взгляды и крики покупателей.
Я сворачиваю в переулок, недалеко от того места, где ограбила ничего не подозревающего юношу, и возвращаюсь в форт.
Не могу дождаться, когда увижу выражение лица А...
Внезапно я останавливаюсь, заметив небольшую толпу, собравшуюся дальше по улице.
Должно быть, это Вейл.
Неудивительно, что сила невидимости может неизбежно помочь кому-то в ловкости рук, используя их способность заставлять карты исчезать по желанию, просто держа их в руках. Я восхищаюсь их
Я уже собираюсь направиться в другую сторону, когда слышу вздохи, доносящиеся из толпы и отражающиеся от разрушающихся зданий. Не обычные охи и ахи, которые бывают во время фокусов, а испуганные вздохи от шока и удивления. Когда любопытство берет верх, я оказываюсь за толпой людей, протискиваюсь между потными телами и прокладываю себе путь в переднюю часть толпы. Когда я поднимаю глаза на открывшуюся передо мной сцену, я задыхаюсь, прижимая руку ко рту.
Это он.
Я видела его менее десяти минут назад, но уже сейчас его рубашка липнет к нему от пота, когда он готовится нанести удар пылающим кулаком по человеку, зажатому под ним. Позади него на брусчатке лежат еще три тела, которые медленно, пошатываясь, поднимаются на ноги и уходят.
Понятно, что произошло, очевидно, что у этих людей возникла та же мысль, что и у меня, когда я увидела мешочек, висящий на бедре незнакомца. Но они выбрали гораздо более жестокий способ заполучить монеты — все, что от них осталось.
Я вижу, как незнакомец что-то говорит мужчине, прежде чем тот поднимает свой огненный кулак, готовый нанести удар.
И тут что-то вдруг становится ужасно неправильным.
Он хватается за голову, и я вижу, как его самоуверенное выражение лица превращается в сплошную агонию, когда из тени выходит фигура. Я вижу только его спину, но он высокий и худой, поднимает тонкую руку к незнакомцу, задыхающемуся от боли на полу переулка.
Это невозможно.
Толпа вокруг меня выглядит такой же растерянной и потрясенной, как и я. Вытянув руку, Глушитель мелкими шажками направляется к черноволосой фигуре, распростертой на земле.
Он лишает его силы. Он калечит его.
Я вижу, что незнакомец все еще пытается бороться, пытается удержаться в сознании. Зрелище вдруг становится таким поразительно знакомым, таким тошнотворным, что я едва не натыкаюсь на человека рядом со мной.
Этот незнакомец и человек, который вырастил меня, совсем не похожи, и все же образ одного искалеченного на земле, кажется, впитывается в другого. Я вдруг снова чувствую себя той маленькой девочкой, которая стояла сложа руки, когда мой отец умирал подо мной.
Я оглядываюсь по сторонам, разглядывая толпу зевак. Никто не шевелится. Даже с их причудливыми способностями никто не делает шага, чтобы помочь. Либо боятся, либо слишком бессердечны, чтобы помочь.
Я знаю, чем это закончится. Я это пережила.
Когда я оглядываюсь на незнакомца, я вижу своего отца.
Глубоко вздохнув, я делаю шаг вперед.
Я больше не буду стоять в стороне. Я не смогла спасти своего отца, но теперь я окажу ему честь, избавив кого-то от тех же страданий, что выпали на его долю.