Бессмертная и невозвратная
Шрифт:
Я наклонилась, чтобы поднять его и выбросить в окошко — была уверена, что достаточно сильна для этого, и мне хотелось узнать, смогу ли. Я также рассчитывала на раскаяние Синклера, которое не продлилось долго, как выяснилось, потому что он потянул меня на себя.
— Думаю, ты не слушал, что я сказала, — проскрипела я сквозь зубы. — Думаю, придется все повторить.
— Я слышал. Что за проблемы посерьезнее?
— Это что, шоу-угадайка? Типа «Поле чудес» для мертвецов?
— Ты сказала:
— После того, что ты тут устроил? Ни хрена тебе не расскажу, дружочек!
— Потому что я король, который не ведает, что творит королева, — тихо произнес он.
— Нет, осел, потому что ты просто взял и почти изнасиловал меня, потому что просто был в плохом настроении! Насрать мне на то, что ты не можешь читать мои мысли, когда мы трахаемся, и, если честно, тебе должно быть от этого только лучше! Ты и правда хочешь весь этот бред в своих мыслях?
— Это всего лишь вопрос времени, — ответил он тоном, который напугал меня до смерти. — Теперь, если пожелаешь, то можешь выкинуть меня в окно.
— Синклер! — я похлопала его по лицу — шлепки в манере «проснись, ты горишь», но он ничего не сказал. — Чувак, тебе нужно взять себя в руки!
" Ты и правда нужен мне сейчас. Больше, чем когда-либо, так что прошу, пожалуйста, возьми себя в руки, мне жаль, тебе жаль, всем жаль, так что, пожалуйста, можно все оставить так, как было неделю назад?»
— Напротив, я наконец-то вижу вещи такими, какие они есть на самом деле. Это… огорчает.
— Эрик, да ладно. Хреновый был день, и ты уже однажды пугал меня до умопомрачения.
— Ах, это, — рассеянно заметил он. — Прошу прощения. Я был голоден, а ты была надоедлива. Этого больше не повторится.
«Не говори так! Дело не в том, что ты сделал, а в том, каким образом, прошу, не говори так!»
— Я пойду, — тихо произнес Эрик, — но прежде я бы хотел напомнить тебе: вполне вероятно то, что ты можешь иметь живого ребенка с живым человеком. Я знаю, как ты любишь малыша Джона, и уверен, что ты могла бы иметь своего, когда придешь в чувство и отделаешься от меня.
— Но… я могла бы? Но… но я не хочу…
Не обращая внимания на мое невероятное смятение, он сел и нежно подхватил меня, сняв с себя словно божью коровку с рукава, поднялся, положил меня на кровать, развернулся и ушел.
Глава 27
— Эй, проснись.
Я глубже зарылась в одеяло: такой большой немертвый червяк.
— Эй, Бетси. Вставай.
— Хмммммммммммммммммм, — промычала я, что любой нормальный
— Твоя сестра выбивает немертвую душу из того вампира, что живет в подвале.
А вот это привлекло мое внимание. Я приподнялась. Рядом, босиком и испуганная, сидела на стуле Кэти.
— Твоя сестра. Рано пришла, думаю, собралась за подарками на Рождество. Она прошла вниз, а я выла от скуки, так что пошла за ней. Она начала бить того длинноволосого парня из подвала, того, который не говорит. Я не хотела просить твоих друзей вступиться… твоя соседка, кажется, ждет свидание, а ее свидание уже здесь, ходит тут везде, ждет ее…
— Господи, — простонала я.
— …и ты единственный вампир, которого я смогла разбудить.
Я швырнула одеяло на кровать и взглянула на часы: пять тридцать пять вечера. Я поздно встала, но другие не поднимутся еще несколько минут, только после захода солнца.
— Милая пижамка. На гаражной распродаже прикупила?
Я помчалась на лестницу. За полсекунды выскочила из комнаты, еще через полсекунды — была на ступенях, и пока одеяло падало на ступени верхнего этажа, уже проскочила по лестнице в подвал.
Я притормозила, добравшись до длинного пустого проема у подвала, который мы называли площадкой для тренировок.
Кэти не преувеличивала. Лаура билась с Джорджем, и если бы он уже не был мертвым, то точно бы скоро им стал. И дело не в том, что она не была хорошим бойцом (она была), а в том, что он не сопротивлялся. С каждым ударом, который она наносила, становилось все хуже, и выглядело это ужасно.
— Лаура!
— Бейся, демонское отродье, бейся!
— Лаура, прекрати!
— Бейся, чтобы я смогла отправить тебя к своей матери. Бейся, чтобы ты смог передать ей, что мне здесь хорошо, и что ей не нужно вмешиваться… опять!
Волосы Лауры, пораженно отметила я, были огненно-красные — цвета темных углей в горящем огне. Глаза ее были цвета травы осенью — тускло-зеленые. Куда подевалась розовощекая молодая блондинка, которую мы все знали и любили? Я видела лишь дочь дьявола.
— Господи, — прошептала Кэти, наконец-то спустившись в подвал.
— Если бы, — ответила я.
— Да что с ней такое?
— У нее проблемы с родителями.
— Нет, это у меня проблемы с родителями. Она, на хрен, рассудком повредилась.
— Потом. Лаура! — во всю глотку заорала я. — Сейчас же отвали от него! Прямо сейчас, не через минуту, а сейчас!
— Не вмешивайся, Бетси! — взвизгнула она. И снова сильно ударила Джорджа: могу только представить, как сильно она повредила руку, судя по тому, как разорвала Джорджу щеку; он отшатнулся и почти упал, но все же не отбивался.