Бессмертная жена, или Джесси и Джон Фремонт
Шрифт:
Никто не роптал и не шевелился. Джесси не осмеливалась посмотреть на мужа и отца. Каждый сидел поодаль, переживая свои горькие, как полынь, мысли. Затем снова встал генерал Брук и сказал уже менее суровым тоном:
— После тщательного рассмотрения большинство судей желают сделать заключительное заявление:
«В обстоятельствах, в каких оказался полковник Фремонт между двумя старшими по званию офицерами, каждый из которых претендовал на положение главнокомандующего в Калифорнии, — в обстоятельствах, какие по своему характеру могли сбить с толку и посеять сомнения у офицеров,
Когда они добрались до дома, Джон сказал:
— Лучше сразу ложись, Джесси. Надеюсь, приговор не поверг тебя в шок.
Она была удивлена, обнаружив, что чувствует себя лучше, чем несколько дней назад. Прошло время тревожного ожидания, — время, когда судьба висела на волоске и не оставалось ничего, кроме мучительной неопределенности. Теперь она знала худшее, его нужно было перенести спокойно и уверенно. Она заложила основу для такой позиции в ночь накануне, составив обвинительный список против своего мужа. Наступило время для спокойствия и силы.
Мужу она ответила:
— Спасибо, дорогой, я чувствую себя хорошо. Тринадцать судей не сказали ничего, что обидело бы меня. Решение было принято еще до начала процесса. Любые присяжные в гражданском суде оправдали бы тебя. Я не могу считать себя ущемленной из-за того, что военный департамент решил поставить на место военно-морской флот. Как сказали судьи в смелом замечании, ты стал жертвой конфликта власти. Еще до начала суда я считала, что ты действовал правильно, а сейчас еще более убеждена в этом. Если моя оценка что-нибудь значит для тебя, мой дорогой, то скажу: я снимаю с тебя все обвинения и говорю: «Хорошо сработано».
— Это много значит для меня, — ответил Джон, не глядя на нее. — Твоя вера в меня и есть та самая нерушимая скала.
— Отлично, в таком случае пойдем к обеду, я страшно проголодалась. Мне кажется, что я многие недели плотно не ела.
Позже в этот вечер она нашла отца в библиотеке. Она закрыла за собой дверь и заперла ее на замок. Отец буквально кипел от ярости.
— Очень хорошо, — сказала Джесси тихим голосом. — Приговор вынесен. Мы ничего не сможем сделать с военно-полевым судом. Забудь о нем. В настоящее время важен вопрос: что сделает президент Полк?
— Он отменит решение суда, — проворчал Том Бентон.
— Ты уверен в этом?
— Пусть он задумается! — выпалил отец. — Ведь я могу свалить его администрацию. Он знает, что он сам и его кабинет ответственны за сумятицу в Калифорнии. Они переиграли сами себя, им хотелось получить кредит за приобретение Калифорнии, чураясь при этом ответственности словно скарлатины. Они сторонились конфликта между армией и флотом таким же образом. Если президент Полк не отменит приговор, я организую сенатское расследование, которое выведет всех на чистую воду.
Джесси почувствовала, что к ней вернулись прежние страхи. Почему мужчины пытаются прикрыть неприятности еще большими
— Я хочу одного, отец, — сказала она. — Я хочу, чтобы президент Полк смягчил приговор.
Ее отец почувствовал дрожь в ее голосе. Он протянул к ней свои руки, и она села к нему на колени, уткнувшись лицом в плечо.
— Огорчен, дорогая девочка, — нежно сказал он. — Очень огорчен. Но не слишком горюй по поводу суда, большинство газет протестуют против приговора, называя его не иначе как междепартаментской разборкой.
Не поднимая головы, Джесси спросила приглушенным голосом:
— Смягчит ли приговор президент Полк?
— Да. В этом я уверен. Рекомендация суда о снисхождении делает смягчение неизбежным. Именно с этой целью она и предложена судьями, ведь это способ сказать Джону, что все прощено и он может вернуться домой.
Она подняла голову и со всем чувством, на какое была способна, сказала:
— Он не должен уходить со службы. Он был в армии десять лет. Это единственная жизнь, какую он знает и любит. Он так гордится Топографическим корпусом, у него столько задумок относительно экспедиций и задач, поставленных Николлетом и Хасслером. Если ему придется снять мундир, лишиться звания и работы, он уподобится человеку, у которого отрубили руки…
— Знаю, знаю, — сочувственно прервал ее отец. — Мы не можем позволить ему уйти из армии. Такой удар сделает его инвалидом. Я пойду завтра к президенту Полку, хотя в этом нет необходимости. Никто не хочет увольнять полковника Фремонта со службы.
— Если президент Полк прикажет отложить в сторону приговор, я не стану сожалеть о том, что произошло, или даже осуждать суд. Мы начнем сызнова. Я разговаривала с его коллегами в Топографическом корпусе, они хотят, чтобы он вернулся к ним и продолжил свою работу. Мы добьемся, чтобы его послали в новую экспедицию, быть может, он снимет карту юго-западного прохода к Лос-Анджелесу. К моменту его возвращения все будет забыто.
Возбужденная, она встала, подошла к длинному грубому столу и принялась листать атласы, не всматриваясь в страницы. Отец подошел к ней:
— Все, что ты говорила, Джесси, справедливо и разумно. Ничего больше не бойся. Через несколько дней твой муж вернется на работу в Топографический корпус, чтобы составить планы своей третьей экспедиции.
Джесси повернулась, ощущая новый прилив сил:
— Так и должно быть, отец. Он немедленно должен вернуться к работе. Я убеждена, что, углубившись в свои карты и отчеты, он забудет о плохом. В конце концов он нашел новый путь в Калифорнию, который заменит тропу Орегон. Тысячи людей в стране ждут его карт и его доклада. И он должен сделать это для своего полного оправдания перед народом, который поддерживает полковника Фремонта. Но он должен вернуться к работе, он должен опубликовать результаты своей третьей экспедиции.