Бессмертное море
Шрифт:
Они обе повернулись, чтобы посмотреть на детскую площадку.
— Нет, — сказала Регина спокойно. — Ни за что.
Эмили влезла наверх, ореол ее мягких кудряшек подпрыгивал.
— Мама, посмотри, что у меня есть!
Она слегка наклонила голову назад, чтобы показать неудобный шнурок на шее. То, что висело между красной «бусинкой заботы» и синей «бусинкой ответственности», было серебряным диском с тремя взаимосвязанными спиралями, радиально расходящимися от центра.
Лиз наклонился поближе.
— Это очень… — Ее дыхание сбилось. Что-то в блестящей
— Это трискелион, — сказала Регина.
— Что?
Регина перевернула запястье, выставляя упрощенную версию того же самого символа, вытатуированного на ее бледной коже.
— Это знак защиты. Опеки. Видишь эти три извилистые линии? Это земля, море и небо вокруг общего центра.
Лиз изучила плавные линии.
— Ты сделала это для защиты?
Регина усмехнулась.
— Черт, нет. Я сделала это, потому что была пьяна, и подумала, что это какая-то штука по расширению прав и возможностей женщин. Так было, пока я не встретила Дилана, тогда я узнала, что это действительно означает. Это метка начальников.
Понимание мелькнуло в Лиз. Вот где она видела этот символ прежде. Медаль была уменьшенной копией медали на шее Моргана.
— Милая, — спросила она мягко, — где ты взяла это?
Эмили опустила взгляд.
— Мне дал Ник.
Лиз посмотрела на Регину, ища подтверждение.
— Думаю, есть такая вероятность. — Регина посмотрела в сторону игрового оборудования. — Ник!
Ее сын подбежал, сопровождаемый веснушчатым мальчиком постарше.
— Ты давал что-нибудь Эмили?
Ник потер грязь носком одного тапка.
— Да. Вроде того.
Его веснушчатый друг усмехнулся.
— У Ника есть подружка, у Ника есть…
Ник вспыхнул.
— Заткнись, Дэнни.
— Что это значит, детка, — спросила Регина. — Да, вроде того?
— У меня неприятности?
— Пока нет, — ответила его мама.
— Потому что он сказал, все будет в порядке.
Сердце Лиз заколотилось.
— Кто сказал?
— Морган. Он дал мне медаль. Чтобы я отдал ее Эмили. — Ник посмотрел своей маме в глаза. — Можно мне теперь идти?
— Еще пять минут, — сказала Регина. — Мы должны подготовиться к вечеринке Мэгги сегодня вечером.
— Круто, — сказал Ник и убежал.
Мысли Лиз сбивались. Морган дал Эмили медаль. Знак защиты, как назвала его Регина. Опеки.
Лиз посмотрела на гравированный диск, потом на сияющие глаза дочери, и ее сердце сжалось в груди. Даже после того, как она сказала ему уйти, Морган думал об Эмили. Пытался защитить ее.
«Я тоже привязался к ней», — сказал он, но так сухо, что Лиз не поняла.
Что-то сжало ее легкие, столь же иллюзорное и болезненное как надежда.
— Мама. — Эмили потянула ее за руку. — Мы пойдем на вечеринку?
Вечеринка Маргред по случаю рождения ребенка. Половина острова была здесь. Морган будет здесь.
Лиз глубоко вздохнула, чувствуя, что ее грудь распирают возможности.
— Да. Мы здесь.
Лиз держала маленькую, теплую
Ожидание пело в ней. Насыщенная земля и розовый свет заходящего солнца наполняли воздух завораживающим мерцанием, усиленные гирляндами на квадратных деревянных стропилах и стойках. Фонари и камушки закрепляли красные клетчатые скатерти, развевающиеся на ветру. Воздух был живым от смеха и разговоров, звона подков, криков чаек и шума прибоя.
Эта была ночь для веры в чудеса. В любовь.
Лиз огляделась. Ища Моргана, призналась она себе. Она немного разоделась, она видела себя сразу же в синем платье, которое плотно облегало талию и свободно плавало вокруг ее ног. Большинство гостей были одеты в джинсы и ветровки или хаки и свитеры. Но она хотела выглядеть симпатичной. Она хотела почувствовать себя молодой. Она оставила волосы распущенными по плечам и нанесла дополнительный слой туши на ресницы, более глубокий оттенок помады красовался на ее губах. Она хотела, чтобы Морган посмотрел на нее и увидел девушку, которой она была шестнадцать лет назад, умной и бесстрашной.
Одеяла и складные стулья усеяли траву. Волейбольная сетка тянулась через твердый, влажный песок. Зак уже присоединился к группе подростков у кулера, занявших его. Лиз определила банку в его руке и присмотрелась повнимательнее.
Поймав ее взгляд, он криво усмехнулся и поднял банку. Содовая. Она улыбнулась в ответ.
На полумесяце сланца ниже тентов стояли два огромных стальных корыта на каменных ножках над ревущим огнем, красное пламя конкурировало с сиянием на горизонте. Аромат морских водорослей разносился вверх на пару. Свинцово-серые волны блестели расплавленным металлом.
— Морган! — прокричала Эмили, как будто не видела его уже несколько недель.
Вылезая из руки Элизабет, она побежала к одинокой, высокой фигуре у края воды. Лиз последовала за ней более медленно, сердце билось у нее в горле.
Он выглядел так же, ее теневой спасатель, появляющийся из ночи. Его лицо было наклонено, волевое и бледное, с волосами цвета лунного света. Ее взгляд скользнул вверх по его мощному торсу к лицу, ее пульс участился. Его глаза были спокойными и холодными.
«Она продолжает смотреть на него», — поняла она с сожалением. Когда она попросила его уйти. Гордость его… и ее… требовала, чтобы она сделала первый шаг ему навстречу.
Она глубоко вздохнула, что не сделало ничего, чтобы успокоить ее мчащееся сердце. Ей было жаль, что она не была такой молодой и уверенной в своем приветствии как Эм, таким образом, она даже не могла подбежать к нему и обвить его руками.
Но она не была девочкой, которой она была в Копенгагене. Жизнь и медицина преподали ей урок, особенно когда ставки были высоки, а результат — непредсказуем.
Она остановилась, ее храбрость потерпела неудачу на расстоянии в несколько ярдов.
— Я не знал, что ты придешь, — сказал Морган. — Но я рад, чтобы ты пришла.