Бессмертные
Шрифт:
Он с изумлением посмотрел на меня.
— Не суетись, — сказал он.
— Не суетись? Неужели ты не видишь, с кем имеешь дело? Я предупреждал тебя с самого начала, что эти люди опасны. Это тебе не политики! Они привыкли, чтобы обещания выполнялись.
Глаза Джека засветились холодным гневом.
— Я не давал твоим друзьям никаких обещаний, — возразил он.
Это была последняя капля! Я никогда не теряю самообладания, но безжалостная жестокость Джека привела меня в ярость.
— Мои друзья? — вскричал я. — С каких это пор они стали моими
Джек смотрел на меня, на лице не осталось и следа гнева, хотя я накричал на него.
— Дэйвид, — ровным голосом произнес он. — Успокойся.
— Успокойся? Когда ты ведешь себя так, будто не имеешь к этому никакого отношения? Не надо говорить мне, что ты не знаешь подробностей, Джек. Это ты будешь рассказывать на пресс-конференциях, когда станешь президентом. Если доживешь до этого времени.
Он поднял руки, как бы показывая, что сдается.
— Ну, хорошо, — сказал он, удрученно улыбаясь, — хорошо. Может, ты в чем-то и прав.
— Ты ведь не хочешь, чтобы эти парни посадили снайпера на крышу противоположного дома, не так ли? Поверь мне, Джек, они вполне на это способны.
— Этого я не боюсь, — ответил он, и я знал, что он говорит правду. Никто никогда не сомневался в храбрости Джека, даже его враги. — С другой стороны, — продолжал он, — я не вижу смысла в том, чтобы нервировать их больше, чем это необходимо.
У меня отлегло от сердца. То, что он перестал называть мафиози моими друзьями, меня обрадовало почти так же, как и то, что он наконец-то прислушался к голосу разума.
— Не знаю, смогу ли я помочь Хоффе, — сказал он. — Он сам подвел себя под виселицу, прямо перед телевизионными камерами, на виду у всей страны. К тому же он высказал угрозы в адрес Бобби лично. Это грубая ошибка.
— Я не спорю.
— Я не могу убедить Бобби оставить Хоффу в покое. Это невозможно после того, что Хоффа наговорил ему.
— Хорошо, пусть Бобби продолжает расследование, но ведь не обязательно прижимать Хоффу к стенке, не так ли? — предложил я.
Джек нахмурился, обдумывая мои слова. Он быстро схватывал смысл сказанного, без долгих разъяснений. Его уму позавидовал бы и сам Макиавелли. Он хмыкнул.
— Мне бы не хотелось видеть Бобби в роли собаки, которая гоняется за кроликом, но никак не может его поймать.
— Да, я понимаю, Джек, но это все же лучше, чем быть убитым. А разве обязательно объяснять все Бобби?
— Нет. Пока нет. Когда меня изберут, тогда другое дело. — Он не сказал “если меня изберут”, отметил я. Джек налил нам по чашке кофе из серебряного термоса. Он все еще был без пиджака. От него исходил свежий запах душистого мыла и лосьона. — Конечно, если Хоффа опять совершит какую-нибудь глупость, как, например, эта история со взяткой…
— Он говорит, это было подстроено.
— А что он еще скажет?.. Слушай, с этого момента Хоффе следует сидеть смирно. Я не собираюсь спасать его задницу, если он будет продолжать свою преступную деятельность на виду у всего честного народа.
— Возможно, его компаньоны согласятся
— Ты можешь сделать это для меня?
Я ответил не сразу.
— Вообще-то мне не хочется продолжать это дело, Джек. Оно становится опасным.
— Я знаю, тебе не нравится заниматься подобными вещами, Дэйвид, но ведь я тебе доверяю. К тому же ты пользуешься определенным… э… доверием у этих ребят. — То же самое сказал мне и Дорфман, только он высказался более красноречиво. Джек посмотрел мне в глаза. — Мне бы не хотелось умолять тебя о помощи, Дэйвид, но если надо, я готов и на это.
Я глубоко вздохнул и, как всегда, согласился. Джек обладал способностью убеждать людей делать то, что они не хотят или, по их мнению, не могут выполнить, — возможно, это и есть наиболее важное качество для президента. Кроме того, я подумал, что смогу урегулировать эту проблему лучше, чем кто-либо другой, — в этом я тоже заблуждался.
— Я сделаю это, — ответил я. — Но в последний раз.
— Хорошо. Что для этого нужно?
— Так. Хоффа замешан в одном деле в Теннесси. Подробности мне неизвестны, но речь идет о какой-то компании по перевозке грузов, которую он, кажется, приобрел на имя своей жены. Айк считает, что подкомиссии лучше не заниматься расследованием этого дела, пусть разбирается суд.
Джек кивнул.
— И он, конечно, хочет, чтобы суд состоялся не очень скоро и без особой огласки. В этом случае у него будет достаточно времени, чтобы договориться с присяжными или с судьей?
— Что-то в этом роде.
— Попробую сделать что-нибудь, — сказал Джек без особого энтузиазма.
— И еще. У Хоффы есть любовница и незаконнорожденный ребенок…
— Вот это да! — воскликнул Джек. Он всегда проявлял интерес к сплетням о сексуальных связях. — А мы-то считали его просто ангелочком в этом смысле!
— Видимо, это не так. Айк советует не лезть в эти дела. Для Хоффы это особенно чувствительное место, и, если его затронуть, он может натворить Бог весть чего.
— Черт возьми, его личная жизнь — это его личное дело, так же как и у всех прочих. Зачем Бобби лезть в нее?
— Но его коллеги по расследованию наверняка знают об этом. От сплетен никуда не денешься. Айк не дурак, и поэтому предупреждает: “На эту кнопку нажимать нельзя!”
— Я поговорю с Бобби. — Он чуть подался вперед и заговорщицки понизил голос. — А она симпатичная?
— Айк мне не сообщил. Но одно время она была любовницей Моу Далица, а у Моу хороший вкус.
— Что, эти ребята обмениваются любовницами?
— Видишь ли, мир тесен. А эти люди должны быть уверены, что их девочки не станут болтать о том, что им приходится слышать.
— Логично. — Джека всегда интересовало, каким образом другие более или менее известные личности устраивают интимную сторону своей жизни. Сам он пока не испытывал больших трудностей. Никто особо не интересовался личной жизнью сенаторов. Вот если он станет президентом, тогда ему будет гораздо сложнее. Служба безопасности и пресс-служба Белого дома ни на минуту не упускают президента из виду. Президент Хардинг, например, был вынужден вкушать удовольствия со своей любовницей в шкафу для верхней одежды в окружении галош и зонтиков. Я не сомневался, что Джек придумает что-нибудь получше.