Бессмертный воин
Шрифт:
– Бегает по шлюхам? Именно этим и занимается?
– глаза его озорно блеснули, в то время как произнесено всё было самым невинным голосом.
– Не знал, что среди добропорядочных женщин Олнвика встречаются шлюхи.
– Почему? Вы их искали?
– Нет, - решительно ответил он.
– Кроме того, разве у меня есть на них время? Или силы?
– Пфф, - она откинула руку, которой он скользил вверх, чтобы накрыть её грудь.
– У него женщина в Лесбери, Беата сказала.
– Ах, Лесбери. Я знал, в Олнвике такого не могло быть, - его рука проскользила
– Вы должны заставить его остаться тут, милорд, чтобы он, по крайней мере, развлекал вас. Он и правда рассказывает хорошие истории, пару раз мне удалось припереть его к стенке, чтобы послушать одну из них.
– Я уже все их слышал, - он потянул за край её платья, чтобы обнажить верхнюю округлость одной груди, и подался вперед, чтобы запечатлеть там долгий поцелуй.
– Более того, я предпочитаю развлечения, которые сулишь ты.
– Но он…
– Довольно, Алейда, - голос его был спокойным, но когда он поднял голову, глаза его предостерегающе сверкали.
– Ночи Ари принадлежат ему.
– Ах, да. Как вам - дни, монсеньор, - разгневанная, она вскочила на ноги и обошла вокруг него.
Он вздохнул позади неё:
– Не делай этого, Алейда. Так уж обстоят дела.
Она развернулась, готовая дать резкий отпор, но удержалась. У него неожиданно появился такой изнуренный вид, такой одинокий, когда он вот так уставился на огонь.
– Если бы вы просто раскрыли мне причину, может, я смогла бы…
– Это не изменило бы положение дел. Не настаивай. Прошу тебя.
«Прошу?» За всё время, он ни разу не произнес «прошу», ни в этом вопросе, и её гнев поутих от безысходности, звучавшей в этих словах.
– Пока я не буду настаивать, милорд, но не обещаю, что мне не придет это в голову снова.
– Тогда «пока» должно сработать, - он взглянул вверх, к нему вернулась некоторая доля юмора.
– Пока.
Она с нежностью взъерошила его волосы.
– Мир? Я бы опустилась вниз и в знак примирения предложила бы поцелуй, милорд, но, боюсь, вы найдете чересчур забавным видеть, как я буду обратно подниматься.
Он вскочил прежде, чем она закончила фразу, и широко развел руки.
– Никогда не позволяй ходить слухам, что жене сложно поцеловать меня, по моей же вине.
Она охотно шагнула к нему, настолько счастливая от исчезновения его необъяснимой тоски, что даже не стала ему напоминать, как не так давно, он, в самом деле, создал ей в этом огромную трудность. Но то было прошлым, а это - настоящим, и их совместный поцелуй был нежен, нетребователен и полон прощения с обеих сторон.
– Ты, правда, выглядишь усталой, - произнес он позднее, держа ее в объятиях.
– Не больше, чем в любую другую ночь, - она подалась назад в его руках, чтобы взглянуть на него, и уловила запах подгорающего меда, исходящего от очага.
– Но я проголодалась.
– Отправляйся в постель. Я принесу тебе твой хлеб.
У неё вошло в привычку каждую ночь перед сном съедать ломтик хлеба с мёдом. Это уберегало её от
– Думаю, мы его передержали, - сказал он, показывая ложку. Теплый мёд стекал тонкой струйкой.
– Всё будет отлично. Два кусочка, прошу тебя.
– Два? Ты голодная.
Он быстро намазал мёд на три ломтика и принес их, предлагая один ей, один оставляя себе, и придерживая добавку. Когда он ел, второй кусок немного наклонился, и мёд потёк по пальцам.
– Смотрите, - Алейда быстро проглотила первый ломтик и потянулась за вторым, прежде чем Иво справился с половиной. Она облизала края и откусила кусочек.
– Вы становитесь весь липкий.
– Как и ты, - он замахал руками и брызги, от которых она уклонилась, теплым каскадом приземлились ей на грудь, как раз выше одеял.
– Нам снова нужно мыться.
Они сидели и доедали хлеб, отставив свои липкие руки, чтобы не измазать белье. Когда Алейде осталось пару укусов, чертёнок, по вине которого она так часто попадала в неприятности, поддел её своими вилами.
– Знаете, - произнесла она беспечно, - самый лучший способ очистить кожу от мёда - слизать его.
– Да?
– неторопливая, озорная ухмылка растянулась на его лице. Он протянул свои измазанные мёдом пальцы.
– Покажи.
Смутившись вдруг от своей дерзости, она неуверенно лизнула разок.
– Так не годится, надо больше, - потребовал он.
Она втянула в рот его палец, посасывая его как леденец. Он застонал, и её смущение растаяло от вспыхнувшего между ними жара. Она перешла к соседнему пальцу, потом к следующему, справилась с одной рукой, затем с другой, задерживаясь на каждом пальце, пока на том не оставалось меда, даже слизала оставшиеся потёки с ладони, прежде чем откинулась назад.
– Видите? Всё чисто.
Она подняла последний кусочек, чтобы доесть его, но он обхватил её талию своими еще влажными пальцами и притянул к себе её руку. Однако, вместо того, чтобы завладеть кусочком, потянул его вниз и коснулся своей груди, так что струйка меда растеклась по его соску.
– Ты меня не убедила. Показывай снова.
Алейда подалась вперед, послушно, нетерпеливо, и слизала сладость, она слышала, как ее муж втянул воздух, когда она потёрла напряжённый кружок. К тому времени, как женщина во второй раз откинулась назад, его возбуждение стало очевидным. Алейда сунула последний кусочек в рот и вытянула руки.
– Теперь, если позволите, ваша очередь, монсеньер, - Иво сделал одолжение, уделяя даже больше времени ее пальцам, чем она его, пока каждое посасывание, каждое движение языка не отозвалось внутри неё. Затем подался вперед к капельке на её груди. Та, по всей видимости, стекла ниже, раз он стянул вниз одеяла, следуя за ней к соску, и, пока полностью не слизал её, не остановился.