Бессмертный
Шрифт:
— Нет, вообще.
Медик посмотрел на меня озабоченно:
— Мы получили сигнал, нашли твой катер, ты сама пристыковала катер к «Прометею», вот только не вышла из него, а когда мы вошли, ты лежала в кресле без сознания.
Я кивнула, принимая информацию. Видимо, мой мозг уже окончательно отключился, и я действовала на чистом «автопилоте».
— Что было потом?
Генри пожал плечами, словно для него это была самая неинтересная часть истории.
— А потом мы принесли тебя сюда. Я сделал анализы. Чего только у тебя в крови не было. Пришлось чистить
— Сколько? — ахнула я.
— Три дня.
— И где мы сейчас?
— Держим курс на Лондор. Самым кратчайшим маршрутом это около двух недель.
Я опустила глаза, переваривая сведения.
— Морган?
— А? — я вскинула голову, чувствуя, как по спине побежали мурашки. Я знала, что спросит Генри.
— Александр… — он не договорил, но это было и не нужно.
Я отвела взгляд, уставилась в стену, будто бы это могло принести облегчение.
— Александр погиб.
— Мы так и подумали, — произнес медик глухо. — Ладно, — он попытался придать своему голосу бодрости, — сейчас тебе нужно поесть, твой организм ослаблен.
Я молчала, поэтому он счел это согласием и направился к двери.
— Генри!
— Что? — Коллинз обернулся уже у самой двери.
— Генри, это я.
— Что — ты? — не понял он.
Пришлось повторить:
— Это я взорвала город, я убила этих людей.
Я ожидала увидеть в лице доктора ужас, омерзение, шок, да что угодно, но он только поджал губы и сдержанно сказал:
— Поговоришь об этом с Эшли. Это не мое дело.
И ушел, оставив меня пялиться на закрывшуюся дверь.
Генри заставил меня поесть, и не отходил от меня, пока я полностью не прикончила принесенную им порцию. Вставать запретил, пообещал пустить ко мне Эшли через пару часов, но взял обещание, что это время я потрачу на сон.
А потом он ушел, и это было облегчением. Мне тяжело было смотреть ему в глаза.
Оставшись одна, я просто сидела на койке, подтянув колени к подбородку, и думала. Пыталась смириться и осознать случившееся.
Не получалось. Я то и дело ловила себя на мысли, что жду Александра. Мне казалось, что вот-вот откроется дверь, он войдет, усмехнется и спросит: «Ну как ты, моя старушка?» Но он не приходил, а я не могла поверить, что этот мир остался существовать дальше без него. Злой рок, насмешка судьбы, что выжила я, а не он.
В дверь постучали, очень осторожно, будто боясь разбудить.
— Входи, я не сплю.
— Привет, — Эшли закрыл за собой дверь и замер, словно не решаясь подойти.
Я тоже не знала, что сказать, не знала, как себя вести. Рис очнулся первым, в несколько шагов пересек помещение и заключил меня в крепкие объятия.
— Морган, я так рад, что с тобой все в порядке.
— Эшли, я…
— Ты здесь и ты жива, это главное.
Я так не думала, но спорить сил не было.
Старпом, наконец, отпустил меня, но далеко не ушел, сел на край койки возле моего бедра.
— Как ты? — столько трогательной и искренней заботы в голосе,
— Физически все в порядке, — заверила я. — Александр…
— Ты не должна сейчас об этом говорить, если тебе тяжело, — перебил меня Эшли, но я только покачала головой: потом легче не станет.
— Его ранили. Игольником, — при этих словах Эшли вздрогнул, будто сам получил выстрел в упор. — Он держался, сколько мог, а потом прикрыл мой отход. Спас меня, а я его… не смогла.
— Морган, — тихо произнес Эшли и продолжил только тогда, когда я подняла на него глаза. — Я знал Александра гораздо дольше, чем ты. И я, как никто, знаю, что он никогда не сдавался. Если он не выжил, значит, у него не было ни единого шанса. Ты не смогла бы его спасти.
Я все же отвернулась, вновь уставилась в спасительную стену.
— Я могла умереть вместе с ним.
— Ерунды не говори, — совсем как Тайлер, огрызнулся Эшли. — Неужели ты думаешь, что Александр хотел бы, чтобы ты умерла?
— «Живи» — это последнее, что он мне сказал.
— Вот видишь, — Эшли бережно накрыл мою руку своей. — Он хотел, чтобы ты жила.
Я мягко высвободила кисть. Я не заслуживала утешения.
— Эшли, ты знаешь, что случилось с городом, в котором мы были?
— Эйдон был стерт с лица планеты, — Рис заметно напрягся. — Я так понял, что весь город был заминирован на случай атаки врага. Пока никаких точных сведений не поступало…
— Это сделала я, — я не дала ему договорить.
— Что?
— После смерти Александра я перебила половину охраны здания, активировала пуль управления, а потом сбежала, — Эшли смотрел на меня, не моргая, и я продолжила: — Я убила сто сорок тысяч человек. Собственноручно.
Рис вдруг воровато обернулся на дверь.
— Морган, больше никогда и никому этого не говори, слышишь?
Я удивленно распахнула глаза:
— Но…
— Убийство мирных жителей, ты понимаешь? За это тебя ждет трибунал и смертная казнь за «преступление против человечества». Я никому не скажу. То, что ты успела сбежать, сочтут роковым стечением обстоятельств. Доказательств все равно не найдут.
Я смотрела на него во все глаза и не верила своим ушам. Он готов пойти на это? Скрыть информацию от своего командования, друзей — ото всех. Ради меня? Разве я такого заслуживаю? После всего, что я сделала?
— Эшли, это должностное преступление.
Он серьезно кивнул:
— Я знаю, на что иду.
— Нет, Эшли, ты не знаешь, — я замотала головой, а потом накрыла уши руками, — я не хочу этого слышать!
— Морган!
— Прекрати!
— Морган, — Рис поймал мои руки и отвел от лица, — они казнят тебя. Даже Земля не вступится. За такое казнят.
Я упрямо отбила его взгляд.
— Знаю. Я это заслужила.
— Морган, послушай меня… — не сдавался Эшли.
— Нет, это мы меня послушай, — я не дала ему договорить. — Эшли, у меня больше ничего нет, я все потеряла: и Александра, и Родину. Так позволь мне сохранить хотя бы честь. Я не понимала, что делаю, но это сделала я, и мне за это отвечать.