Бесы в погонах
Шрифт:
– Мы решили, что все-таки будем сотрудничать, – во всеуслышание объявил Макарыч.
Это была самая обычная, используемая для нормальных оперативных нужд ОБНОНа квартира. И, как следовало из долгого и детального рассказа хозяина квартиры, Мещеряков появлялся здесь редко и только в особых случаях. Таких, например, как вербовка сына Романа Григорьевича Якубова. Но, в принципе, вызвать Юрия Петровича сюда было возможно,
Священник озабоченно глянул на часы: так и есть, ровно час ночи.
– А если на Сережу сослаться? – поинтересовался он.
– Вряд ли, – засомневался мужичок и жалобно хлюпнул разбитым носом.
– А если у Сережи о Гравере есть информация? – сузил глаза Санька.
– О Гравере?! – испугался мужичок, но, видя, что никого, кроме него самого, это не впечатлило, постепенно взял себя в руки. – Если о Гравере, может и прийти…
– Телефон в доме есть? – поинтересовался Роман.
– Конечно, есть, – закивал мужичок и вытащил из-за дивана неоднократно битый и заклеенный вдоль и поперек скотчем телефон. – Вот он…
– Тогда звони, – хищно улыбнулся Макарыч. – Будем встречаться.
Дома Мещерякова не оказалось, и мужичок позвонил ему на работу. И не ошибся: Юрий Петрович все еще сидел в своем кабинете.
– Да, Юрий Петрович, он у меня, – спокойно, словно зачитывал знакомый текст, шпарил мужичок. – Говорит, что это не телефонный разговор. Почему? Что-то о Гравере.
После этой ключевой фразы переговоры моментально свернулись: Гравер был достаточно весомой фигурой для того, чтобы не пренебрегать никакой информацией о нем. И Мещеряков это понимал.
– Сказал, сейчас приедет, – положил телефонную трубку на место хозяин квартиры.
– Значит, будем встречать, – задумчиво проронил Макарыч и потрогал свою камуфляжку. – Блин, до сих пор не просохла!
Они прождали совсем немного; минут через двадцать в дверь по причине отсутствия звонка постучали, и Макарыч в обнимку с хозяином вышел в коридор, а Санька встал за дверью санузла.
– Здравствуйте, Юрий Петрович, – карамельно поприветствовал гостя хозяин, и в следующий же миг раздался жуткий грохот, и майор Мещеряков с завернутой за спину рукой оказался в зале и, как на грех, прямо у ног сидящего в засаленном кресле священника.
– Спокойно, Петрович, – серьезно предупредил бывшего коллегу Андрей Макарович. – Давай-ка не будем дергаться и поднимать шум. Я тебя по-любому уже не отпущу, пока ты все не расскажешь.
– Ты что, Пасюк, совсем голову потерял? – прохрипел Мещеряков, силясь поднять голову. – Тебя куда понесло?!
– Нас всех куда-то не туда понесло, – тихо сказал Макарыч. – Так что давай спокойно, без паники поговорим…
– Давай, –
К нему тут же подлетел Санька, и бывшие рубоповцы аккуратно усадили начальника ОБНОНа на диван, а сами, пододвинув стулья, уселись напротив.
– Чего тебе надо, Макар? – сглотнул Мещеряков.
– Подождите, мужики, сначала я… – неожиданно властно произнес Роман Григорьевич, подошел к дивану и наклонился. – Это правда, что ты Сережу на себя работать заставил?
Отец Василий поморщился, но вытерпел, он понимал, что, когда настанет его очередь задавать вопросы, они, с точки зрения других, тех, кого это не касается прямо, будут выглядеть столь же глупыми.
Юрий Петрович на секунду задумался и начал отвечать: быстро, точно и по порядку.
Да, он завербовал Сережу, шантажируя его надуманной виной в не имевшем на самом деле места преступлении. Да, когда Сережу взял РУБОП, в пакете был мел, а никакой не героин. Да, именно Мещеряков договорился о том, чтобы Сережу отпустили на волю, так что Роман Григорьевич платил зря.
В этом месте Якубова-старшего особенно сильно перекорежило.
Затем Юрий Петрович детально поделился и своими соображениями насчет отца Василия, и по его словам выходило, что если бы священник не ударил прилюдно подполковника внутренней службы Виталия Сергеевича Лядова, то вообще мог бы ходить по улицам спокойно. Кроме этого прискорбного происшествия, которое еще не поздно отрегулировать, никто ничего ни в РОВД, ни в облУВД к священнику, в общем-то, не имеет.
– Подождите! – оборвал его отец Василий. – А засада в моем доме?! А допрос моей жены?! Это, по-вашему, означает «никто ничего не имеет»?!
– Я не веду ваших дел, – пожал плечами начальник ОБНОНа. – Но думаю, это имело отношение скорее к вашим друзьям из РУБОПа, чем к вам лично. И вообще, я вас уверяю: майор Пасюк и лейтенант Мальцев навредили вашим отношениям с правоохранительными органами гораздо больше, чем даже вы сами.
Отец Василий кинул хмурый взгляд в сторону Пасюка и признал, что, если опираться исключительно на факты, это, скорее всего, вполне соответствует действительности.
– А как это вышло, что Гравер считает организатором покушения на меня именно вас? – дружелюбно и как бы между делом поинтересовался Санька.
И тут Мещерякова пробило.
Отец Василий видел каждое движение его лица и понял: Санька попал в яблочко! В самое сердце!
– Кто вам сказал такую чушь? – пролепетал Мещеряков, но и брови, и веки его буквально ходили ходуном, а глаза бегали, как у пойманного на месте преступления мелкого воришки.
– Сам Гравер.
– Это неправда, – сразу успокоился Мещеряков. – Гравер погиб сегодня утром.
– Он умер у меня на руках, Юрий Петрович, – печально произнес отец Василий. – В присутствии всех нас. И он кое-что успел рассказать…