Без чувств
Шрифт:
— Нет, Мир. Я не хочу.
Мотаю головой. Принимаю разочарованный выдох. Чувствую, как упрямые губы мажут по щеке и виску.
Есть бесконечное количество вариантов развития событий, но ни единого, при котором у нас хоть что-то получится.
Перевожу взгляд в зеркало, навожу фокус. Кажусь себе непривычно низкой и маленькой. Смуглая кожа резко контрастирует на фоне моей светлой.
— У тебя месячные? — продолжает нависать сверху Ратмир. Возбуждённый. Сильный. Настойчивый. Даже не верится, что мне
Я прижимаю ладони к груди, придерживая полотенце. И набираю в лёгкие больше воздуха.
— Дело в другом, Мир. Тот формат отношений, что ты предлагал — мне больше не подходит.
Стиснув челюсти, прожигает взглядом. Заметно гасит внутреннюю вспышку гнева, а потом вполне искреннее интересуется:
— Долго думала?
— Достаточно для того, чтобы отказаться.
Пульс сбоит. Противоречия рвут на части. Да-нет. Нет-да. Я не накидываю себе цену. Мне действительно непросто выстраивать взаимодействие, базирующееся исключительно на сексе.
— Ещё раз подумай, Даш, — просит Мир. — Я тебя хочу. Ты меня тоже. В чем, собственно, проблема?
Действительно.
Каплю неловко признаваться в том, что я не настолько отчаянная и смелая, как могло показаться. Как и многие — я жду романтики и признаний, а также возможности быть единственной и исключительной. Не просто для рандомного парня. Для него.
— Я вполне уважаю твои личные убеждения, но у нас они разные. Ты намерено отказываешься от любви и серьезных отношений, а для меня без этих составляющих — не то.
Лицо Мира становится каменным, а дыхание глубже и чаще.
— Как это не то? Очень даже то.
— Уверена, что секс в случае взаимности и душевной близости гораздо чувственнее и прекраснее.
Я не боюсь остаться непонятой. Была не была. Хуже всё равно уже не станет.
— Чушь, Даша. Секс — это просто секс. Он сам по себе прекрасен и дарит удовольствие. Ты просто не распробовала.
— У меня другая позиция.
— И давно ли ты набралась опыта, чтобы уметь определять отличия?
Вспыхиваю, потому что лупит по больному.
— Не пытайся переломить меня, пожалуйста.
— Я не пытаюсь. Правда интересно. Тебе разве тогда не понравилось?
Я облизываю губы, на которых все ещё остался вкус Мира. Вскидываю подбородок. Смотрю с вызовом и непоколебимостью, хотя выбранная тема заставляет оголить душу.
Понравилось. В моменте — круто и остро, когда горели. После — накатили одиночество, холод, а ещё рой сомнений.
— Ты непробиваемый, Мир.
Кивает, принимая нападки и ухмыляясь.
— Не сдерживайся.
— Ещё черствый и циничный. Я всего лишь хочу сказать, что не смогу контролировать эмоции, а ты — точно не тот, кто сможет залатать мое сердце в случае нарушения правил.
Я
— Трахай ту, которую устроит подобный формат без обязательств. Меня, к сожалению, нет.
Мир отталкивается ладонями от раковины и выпрямляется во весь свой почти двухметровый рост.
Улыбается, но вовсе неприветливо. Опустив руки в карманы, осматривает меня всю, будто… торгуясь с тобой.
Знаю, он бы с радостью пропустил мимо ушей мои пояснения, сказал пару утешающих слов, развязал полотенечко и…
Я рада, что не делает этого.
Не врёт, не юлит. Не притворяется тем, кем не является. Даже для достижения цели.
— Ладно, понял. Удачи в поисках мягкого, податливого и эмпатичного парня с серьёзными намерениями.
Походит к двери и на несколько секунд застывает.
Я бегло осматриваю широкую спину, обтянутую чёрной футболкой. Прижимаю ладонь к вылетающему сердцу и свожу вместе колени, пытаясь пресечь настойчивую пульсацию внизу живота.
— Видела, у тебя и без моих пожеланий предостаточно кандидатур. Поэтому, с Богом.
Чересчур громкий хлопок двери заставляет меня подпрыгнуть на месте.
Будоражащей близости больше нет, но напряжение по-прежнему держит цепкими щупальцами. Наверное, нужно время, чтобы отпустило.
Я обнимаю себя руками за плечи и смаргиваю непрошенные слёзы. Нахожу утешение в том, что всё делаю верно. Я заслуживаю того, чтобы тоже ставить условия, а не только принимать чужие, если вдруг кто-то в перерыве между другими девушками хочет выебать подружку сестры.
В оцепенении закрываю воду и выбрасываю крем в урну. Вытираю до скрипа тело. Переодеваюсь в чистую одежду и возвращаюсь в гостевую комнату.
Когда слышу шум на улице, бросаюсь к окну и выглядываю из-за шторы.
Ну нет.
Зачем же так радикально? Почему бы просто не помолотить грушу и не скинуть напряжение в спорте?
Закусив губу, наблюдаю за тем, как Ратмир открывает ворота и выезжает за территорию дома.
Сбавив скорость перед лежачим полицейским, тянется к телефону и ярко освещает салон.
Неужели кому-то звонит или пишет?
Чёрт. Едва не стону в голос от бессилия и теряюсь в догадках.
Когда автомобиль скрывается из виду, я подхожу к кровати и падаю на мягкую свежую постель, предрекая долгую бессонную ночь.
Сжимаю ногами одеяло. Учащенно дышу.
Надо было ещё раз принять душ. Смыть с себя мужской парфюм. Стереть прикосновения. Сбавить градус накала.
Потому что сейчас — невыносимо. Виски мокнут от прилива жара. Я ёрзаю и прикрываю глаза, ныряя ладонью под резинку шорт, утопая во влаге и проклиная дурацкие убеждения и принципы.