Без кислорода. Вторая книга
Шрифт:
После душа, за чашкой крепкого кофе, просматриваю дополнительное соглашение к договору Вероники, и внеся пару правок, спешу в офис, пора приступать к делам. Нужно отдать ей должное — она заправила кофемашину отличным, бодрящим кофе. Как и люблю. Уже выходя из квартиры, качаю головой, посмеиваясь, потому как замечаю ее домашние тапочки, аккуратно задвинутые под банкетку. Ника обещала быть ненавязчивой. Только почему у меня складывается впечатление, что она понемногу захватывает мою холостяцкую берлогу, оставляя свои вещи, то тут, то там? Думает, что ничего не замечаю, но это не так. В ванной она не раскладывает свои флаконы и баночки по полкам
Спустя пару дней после ссоры с матерью, неожиданно позвонила Екатерина, с целью согласования моих рабочих встреч на ближайшее время и дала новый пароль к учетной записи. Мать перестала упрямиться и допустила меня к делам, чему я был несказанно рад. Но до сих пор мы с ней так и не встретились, и не созвонились. Странно, что мать не идет на контакт, обычно, при любой ссоре она идет навстречу первой. В этот раз, она решила дать передышку, поняв, что мне нужно больше времени чтобы успокоиться. Но я готов, что обиды и упреки будут копиться долго и при первой же встречи достигнут такого эпогея, что очередной скандал неизбежен.
Когда вернулся в офис, отметил, что Демид не плохо справлялся со своими обязанностями, пока меня не было. Его нездоровый интерес к делам фирмы и рвение работать немного сбивают с толку, потому как еще полгода назад он не проявлял к этому никакого интереса. Что же случилось с ним теперь? За ум взялся, бросил развлекаться и тратить деньги, а решил наконец начать помогать зарабатывать их? На него это совсем не похоже. Впрочем, еще одна пара рук не помешает компании, к тому же он парень мозговитый. Когда захочет этого. Радует, что пересекаемся мы с ним редко. Он постоянно в разъездах по городам, либо сам игнорирует меня, я же нахожусь в головном офисе.
— Доброе утро, Марк Антонович, — приветствует меня Екатерина, мимо которой прохожу, кивнув.
— Доброе. Через пятнадцать минут начало совещания, принеси кофе, — информирую, скрываясь в кабинете переговоров.
Раскладываю документы для встречи на столе, снимаю пиджак и вешаю его на спинку кресла. Когда заканчиваю чертить график на доске, Екатерина принесла мой кофе. За ней начинают входить руководители отделов. Пора за работу.
— Напомни, почему я должен там присутствовать? Это твой зал открывается. — Расслабив галстук на шее, раздраженно отвечаю Веронике, что просит меня быть с ней на открытии через пару дней.
Уже поздно, я устал, хочу принять душ и крепко поспать. Я мог бы согласиться, если бы она лично меня попросила об этом прямо сейчас. Сидя на коленях под моим столом. Но она за тысячи километров от меня, и у меня нет ни одной причины чтобы сказать «да». К тому же, не хочу светиться с ней на каких-либо мероприятиях, чтобы потом подчищать статьи назойливых репортеров. Не каждый из них решается писать что-то обо мне, но бывают случаи, и смельчаки все же находятся.
— Марк, открытие в твоем торговом центре. Мои сотрудники будут в восторге, если ты лично почтишь наш центр
— А что мне за это будет? — хмыкнув уточняю.
— Все что пожелаешь, обещаю. — Я даже могу представить ее вопрошающие щенячью глазки и надуты губы.
— Хорошо, но учти — ты сама на это подписалась.
— Как долго мне еще ждать обещанного? — позируя фотографам и наклонившись, шепчу тихо Нике, что стоит рядом и улыбается вспышкам.
— Марк, мы только пришли, улыбайся, — так же тихо шепчет она в ответ, продолжая позировать.
— А мне уже надоело, — нехотя растягиваю губы в подобии улыбки.
Когда фотосессия закончена двигаемся дальше в помещение, где Нике вручают ножницы и под торжественную музыку она разрезает ленту. Зал наполняется фейерверком серпантина, и я оставляю ее на растерзание репортерам. Двигаюсь к столу с фуршетом и отыскиваю алкоголь. Не найдя ничего крепче, беру бокал с шампанским осушаю его одним глотком. Пока ожидаю возвращения Вероники, сканирую взглядом помещение — где можно уединиться с ней ненадолго. Боюсь, до машины или дома я не дотерплю, хочу ее здесь и сейчас. Слева от зала видна дверь с табличкой «Служебное помещение». Место найдено, поэтому считаю минуты, пока должница освободится. Тянусь за вторым бокалом шампанского, пристально наблюдая, как Вероника дает интервью.
— Поздравляю. Хорошо обработал и поставил к нам крупного арендатора.
— Ты что здесь забыл? — Поворачиваюсь к брату.
— В моем центре открытие. Имею право. Даже если и не приглашали. — Потягивает из стакана что-то крепкое, и мне интересно где он его нашел.
— Приятного вечера, — ставлю пустой бокал на стол и спешу покинуть Демида.
Вероника уже освободилась, и я вижу, как она взглядом высматривает меня из толпы.
— А ты времени зря не теряешь. Она прыгнула к тебе в постель сразу после вечеринки Красилова? Признаться, очень удивлен, — отмечает, когда проходя мимо, ровняюсь с ним.
— Не твоего ума дело, — чуть замираю на месте. Он последний, чье мнение касаемо моей личной жизни меня интересует.
— Молоденькой девчонке испоганил жизнь, оставив калекой и благополучно забыл. А теперь нашел другую, с которой кувыркаешься. — Его слова бьют сильнее кулака, и я срываюсь, хватая его за грудки.
— Повтори еще раз, — рычу сквозь стиснутые зубы, трясясь от ярости.
— Там было столько крови, помнишь? Как ей вообще удалось выжить? — Раздраженно чеканит Демид, глядя в упор, — Ты оставил ее калекой. Рука Валерии недееспособна. Ты это знаешь и тебе плевать. Иди трахни Нику, она заждалась. — Кивает мне за спину. — Не устраивай сцен, здесь репортеры. На нас уже пялятся. — Сжав лацканы его пиджака сильнее, пытаюсь успокоиться от шока.
— Марк! Что случилось? — Слышу взволнованный голос Вероники за спиной.
Взяв себя в руки, разжимаю кулаки и отталкиваю Демида. Суровым взглядом заставляю его молчать и оставаться на месте. Ни слова больше. Иначе сорвусь. Я не мог поверить в услышанное, меня обуревали страх, паника и растерянность. Что значит недееспособной? Как я мог такое упустить? Почему никто до сих пор не доложил об этом?!
Тяжело дыша, широким шагом направляюсь к выходу, по пути набирая номер Семена.
— Марк, постой! — Нагоняет запыхавшаяся Ника.