Без кислорода. Вторая книга
Шрифт:
— Ты не собиралась говорить мне о ребенке? — Раздается хриплый голос, и я, пошатнувшись от страха и неожиданности, хватаюсь за стену. Если бы не эта стена, ватные ноги, едва удержали бы меня от падения.
— О моем ребенке. Это так? — Спокойным, хладнокровным тоном он продолжает выпытывать мой ответ. Этот голос может клясться, обещая тебе безопасность. Но больнее эти слова, вкупе с безжалостными руками могут сдирать с тебя заживо кожу, заставляя корчится от боли.
Обезумевшая от шока и ужаса, что он находится рядом, за спиной, стараюсь отдышаться и сдержать внезапно нахлынувшую дымку легкого головокружения. Все идет кругом, сердце грозит выскочить
— Убирайся, — стараясь унять дрожь в голосе наконец отвечаю.
Оглядываясь по сторонам оцениваю, куда добежать ближе — к выходу из палаты или туалету, но понимаю, что нахожусь посредине дверей. В туалете нет замка изнутри, поэтому укрыться там не смогу. Остается выбежать из палаты и позвать на помощь, что и делаю. Заставляю себя ускорить шаг и добраться быстрее до выхода. И как только оказываюсь у цели и тянусь к ручке, он настигает меня и кладет ладонь на дверь, тем самым блокируя проход.
— Не убегай. Прошу, давай спокойно все обсудим, — вздохнув он смотрит на пол, игнорируя мой взгляд. Боится увидеть в нем весь ужас и ненависть, которые испытываю при виде него?
Это дает мне небольшую передышку, осознаю, что он близко и насколько опасен. Делаю несколько шагов назад, продолжая держаться за стену:
— Выпусти меня, — вымученно молю, зная, что все это пустое. Он никогда не слышал моих просьб.
— Не могу. — Поднимает мрачный взгляд и в нем вижу взрыв эмоций, смесь из сожаления, обиды и недовольства. — Теперь не могу, — качает головой, продолжая удерживать мой взгляд. — Прости.
— Ты обещал оставить меня, — еще одна слабая попытка. Раскаленное напряжение, что окутало палату можно резать ножом. Все похоже на затишье перед ураганом. Всегда так было. Словесная оборона грядет к ожесточенной борьбе, в которой всегда один только победитель. В последние разы я пала жертвой. Навзничь и жестко. Но от этого не потеряла веру в себя. В этой же схватке, не знаю, хватит ли сил бороться за двоих.
— Обещал. И это было самым сложным. Но не теперь. Зная, что ты носишь моего ребенка, я не смогу отпустить.
— Он не твой. — Слова с легкостью слетают с языка.
Я никогда не представляла наш разговор, если он узнает о беременности. Но вот он здесь. И это единственный шанс защитить меня и ребенка от его посягательств на наши жизни. Обхожу этажерку, заставленную медикаментами, и теперь она разделяет нас.
— Наглая ложь! — Вздрогнув от услышанного, он слегка пошатнулся. Оттолкнувшись от двери направляется ко мне, сжимая кулаки, стиснув зубы и втягивая воздух, тяжело дыша.
— Я говорю правду. Не понимаю, почему ты решил, что он твой. — Хоть руки и коленки дрожат, а нервы натянуты до предела, мозг напряженно выдумывает правдоподобную историю того, от кого могла зачать ребенка. Лгать во благо, оказалось достаточно легко. И если эта «правда» так задела его, то толика сомнения в нем все же присутствует, что видно по его реакции, а это значит я двигаюсь в правильном направлении. Дальше сдавать
– Мой! — Взревел так сильно, что волоски на коже встали дыбом.
Мгновение и этажерка, что преградила ему путь, летит с грохотом в сторону. Все склянки, какие — то аппараты, медикаменты разбились и рассыпались на полу. Инстинктивно обхватываю живот и зажмуриваюсь, когда он подходит предельно близко и сдерживаясь, тише добавляет, опаляя мой висок:
— Не ври Лера. Не поведусь на эту чушь. Один раз уже позволил усомниться в тебе, за что навсегда поплатился твоей ненавистью. Второго раза не будет. А если и дальше станешь отрицать мое отцовство — проведу всевозможные тесты. Мы оба знаем, что ребенок мой. — С каждым словом его голос становится спокойнее и тише. Во мне же переворачивается все от его уверенности и правоты. Внутренности стягивает жгутом, на спине и лбу проступила испарина, тело наполнилось слабостью. Хочу закричать, но распахнув глаза, проваливаюсь в темноту.
— Черт! Лера! — Сквозь туман слышу взволнованный голос, а затем тело парит, — Лера! Медсестра, позовите врача! — Тело опускается на что-то мягкое и я проваливаюсь в эту спасительную черноту.
— Ох, и наворотил он дел мне, негодный, — недовольное ворчание, это первое, что слышу, когда просыпаюсь. Затем распахиваю глаза.
Эта бабуля, должно быть санитарка. Она думает, что еще сплю, поэтому причитает тихо и делает свою работу: заметает осколки, что разбросаны по полу. Именно они приводят меня в чувство, напоминая о том, что Марк здесь. Как ошпаренная подскакиваю в кровати и оглядываюсь по сторонам. Становится спокойнее, когда никого кроме санитарки в палате, не замечаю. Ушел. Где он? И, самое главное, когда вернется? Наверное, я сказала это вслух, потому как женщина повернулась и наградила меня выражающим сочувствие взглядом.
— Дебошир твой где, говоришь? Его попросили покинуть палату. Отвратительно себя вел. Мало того, что довел тебя до того, что потеряла сознание. Так еще разбросал все и постоянно кричал на врача. Он невменяем, совершенно. — Отвернулась и снова принялась за работу.
— Он не мой. — Машинально тихо ответила, глядя в окно и сжимая в руках край одеяла.
— К тебе пришел, значит твой! — Недовольно кинула она в ответ, — Не знаю, что у вас за разлад случился, но за ребенка, как и за тебя, он очень беспокоился.
— С чего вы это взяли? — Не хочу вдаваться в подробности нашего «разлада» или оправдываться перед незнакомкой, но мне интересно, откуда у нее эти умозаключения.
— Как с чего? — Смотрит на меня, как будто я свихнулась и не понимаю очевидного. — Пока без сознания была, мешал врачу и медсестре работать. Мешался под ногами и все спрашивал — что с тобой и его ребенком. — Собрав осколки в ведро, она отложила метлу в сторону, и вытерла рукой лоб.
— Простите, что ссора стала причиной этого беспорядка. У вас, должно быть, очень много работы, а тут бардак такой.
— Ничего, ничего деточка, — успокоила она, — ты главное не волнуйся, тебе покой нужен. Слишком много на тебя всего навалилось. Сначала авария эта, а потом и скандал с твоим хулиганом, слишком много стресса — вот ты и рухнула, хорошо, что хоть успел поймать тебя. — Поставив мусор и метлу на тележку, женщина направилась к выходу и добавила, — Давай кушай, я тебе двойную порцию каши принесла и сыра побольше на хлеб положила. А не хочешь — то через силу давай. О дитенке подумай. Обед через пару часов занесу. Не скучай тут.