Без крыши
Шрифт:
Лесных, приставленный к нам в качестве смотрящего, сидел у стеночки и с любопытством покосился на меня. Его шеф, товарищ Забегалов, пробыл на мероприятии минут пять, послушал, понюхал и удалился. Я, в свою очередь, посмотрев на Лесных, ощутил какой-то странный душевный подъем.
– Вы мне, наверное, не поверите, сейчас опять будете смеяться, – сказал я. – Для меня нынешняя служба это не статус, не стаж и даже не деньги. Это самореализация.
Фразы вылетали
– Мне интересно здесь работать, – говорил я. – Я вижу и чувствую, что у меня получается, хотя на этот счёт могут быть и другие мнения. Задача пресс-службы, как я ее понимаю – это создание положительной атмосферы. Журналисты, которые обращаются к нам за информацией, должны чувствовать человеческое отношение к себе. Если не будет его, то вся наша кипучая деятельность окажется напрасной.
Кресло под товарищем Лесных громко скрипнуло.
– Вам, возможно, предстоит занять в будущем моё место или место одного из моих преемников. Я хочу, чтобы вы уважали журналистов – конечно, тех из них, кого есть за что уважать. Пожалуйста, помните о том, что у этих людей довольно непростое ремесло. И… всё-таки это мы, пресс-службы, для них, а не они для нас. Журналисты первичны, а мы вторичны, – закончил я.
– Вы правильно говорите, Алексей Николаевич, – заметил юноша, сидевший рядом с деловой девушкой. – Но, знаете, на словах все чиновники за открытость и гласность. А вот потом, после их обещаний, начальнику вашего уровня элементарно невозможно дозвониться. Секретарша просто скажет «Перезвоните позже», и всё. Для простых граждан – таких студентов, как мы, например, – вы недоступны.
– У меня нет секретарши, – ответил я. – А те, кому это интересно, могут записать номер моего мобильного телефона. Готовы?
– Ну, ты даёшь, Алексей Николаевич! – покрутил головой Лесных, когда мы шагали со встречи по длинным парламентским коридорам. – Такого никто ещё не делал. Это прямо популизмом попахивает, с телефоном-то.
– А какие были аплодисменты! – ответил я.
– Это же дети ещё, вчерашние школьники… Что они понимают? – хмыкнул зам управляющего делами.
– Многие вещи они понимают не хуже нас с вами, – задумчиво сказал я.
У лифта Вячеслав Алексеевич со мной простился и покатил наверх: докладывать Валентину Юрьевичу о моём популизме. Я же достал мобильный и увидел два пропущенных вызова. Номер был знакомый.
– Анна Игоревна, искали? – спросил я, дождавшись соединения.
– Искала, – подтвердила она. – Ты у Хрюшникова, что ли, был?
– Нет. Народ просвещал.
– Какой
– Студенты на практику пришли.
– Бросай студентов, слушай меня. Губернатор в Москву уезжает, а у него эфир сегодня на телевидении.
– Сочувствую вам, – сказал я.
– Я уже свою порцию получила, – бодро отозвалась моя коллега из администрации, – а Григорий Владимирович попросил твоего шефа выступить вместо себя.
– И он согласился? – задал я глупейший вопрос.
– Угадай, – предложила Анна Игоревна.
Я испытал ощущение полёта.
– Во сколько? – услыхал я собственный голос как бы со стороны.
– Сразу после вечерних новостей.
– Это будет комментарий?
– Нет. Ток-шоу Матусевича.
– На «Сторонке»? – задал я уже совершенно лишний вопрос.
– Ну да.
Это был полный вперёд. Шоу в прямом эфире под названием «Вокруг да около» длилось сорок минут. Вернее, должно было продлиться, ибо сегодня телекомпания презентовала его самый первый выпуск. Вести его уже прибыл из столицы один из легендарных сотрудников программы «Взор» Владислав Матусевич. Программа гремела на весь Союз в эпоху перестройки, а потом незаметно увяла, и ее отцы разбрелись кто куда. Матусевич ездил по городам и весям, читал лекции, вёл какие-то мастер-классы, поддаивал региональные бюджеты и вот, походя, договорился со «Сторонкой» о совместном проекте. Коммерческая сторона сделки не афишировалась. Я слышал, что этот гость берёт дорого.
«Сторонка» занимала особое положение среди местных телеканалов. Учредила её губернская администрация, а частотой на всякий непредвиденный случай владел очень близкий к «белому дому» олигарх Камышанский. Через всякие целевые программы денег туда вбухали, как в Асуанскую плотину. Все программы имели целью комплексное развитие телевещания в регионе, но по мере их реализации почему-то развивалась и росла, как на дрожжах, только «Сторонка».
Губернатор посетил «Сторонку» один раз, когда сам избирался повторно. Прибыл на эфир поздно вечером и, пока ждал в вестибюле, когда принесут ключи от гардероба, выдал историческую фразу: «Э-э, что это за «Сторонка» такая? Чья она? Мне всё говорят, говорят, а я её ни разу не видел». Все, включая генерального директора, кинулись наперебой объяснять ему, что это самый верноподданный, самый правильный канал, где находят и будут находить самое полное, самое адекватное отражение любые аспекты губернаторской политики. «Дедушка» покивал, выступил, уехал и больше никогда на телекомпанию не приезжал.
Конец ознакомительного фрагмента.