Без крыши
Шрифт:
Домашевский залоснился.
– Ах, Алексей Николаевич, хорошее дело – молодость. Разве я против?
Оставив его завидовать, мы поднялись по лестнице. Каюсь, я специально пропустил Яну вперед, чтобы с этой позиции досконально изучить её тактико-технические характеристики.
– Посмотрите налево, Яночка. Это наша достопримечательность.
– Ой, а что это? – гостья приостановилась.
– Павлин. Скульптурное изображение из гранита. Автор неизвестен: по крайней мере, мне, – я тоже улыбнулся.
– Откуда
– Когда-то, две исторические эпохи назад, побывала здесь передвижная выставка. Потом она уехала, а павлина забыли.
– Какой он страшный… Простите, я не то говорю? – Яна прикрыла ротик ладошкой.
– Это символ регионального парламентаризма, – заметил я серьезно. – Но вам, как человеку новому, прощаю. На первый раз.
Я снова пропустил гостью вперед, затем и сам вошел в кабинет.
– Кофе будете?
– Вы знаете, Алексей Николаевич, я только что пила. Может, потом?
– Потом? – я хмыкнул. – Это уже интересно. Ну, рассказывайте всё подробно. Вы журналистка?
– Нет, к сожалению. Я менеджер по рекламе. И мы очень хотим сделать интервью с вашим спикером.
– Гламурное?
– Ну, что-то вроде.
Я помассировал затылок.
– Яночка, признавайтесь, вы спикера нашего когда-нибудь видели? Хотя бы по телевизору?
Красотка потупилась. Я окончательно развеселился.
– Это ваша личная идея?
– Как вам сказать…
– Чувствую, что ваша. Но можете не признаваться. Жаль, сейчас времени мало, а то я просветил бы вас насчет некоторых аспектов местной политики.
– А когда у вас будет время? – спросила Яночка.
Я чуть не крякнул. Прозвучало, прямо скажем, двусмысленно.
– Дни какие-то непредсказуемые пошли, – начал я. – Сложные какие-то дни.
– А если завтра вечером? – продолжала пытать меня модница.
– Здесь?
– Здесь как-то официально…
Я внимательнее посмотрел на менеджера по рекламе. Её блузка была расстёгнута, пожалуй, на одну пуговку больше допустимого в официальном учреждении. По-моему, она предпочитала бельё красного цвета.
– Ваши предложения, Яна?
– Давайте посидим в кафе. Вы не против, Алексей Николаевич?
– Я только за.
– Тогда вот моя визитка, – Яна полезла в сумочку и слегка наклонилась. Бельё у нее точно было ярко-красным. Как и маникюр.
– Вам визитку не дам, – я изобразил огорчение.
– Почему?
– С некоторых пор не обзавожусь. Примета плохая.
– Чем плохая? – Яна взмахнула ресницами.
– Как только сделаю, работу меняю.
Человека из органов коллеги-журналисты давно окрестили Джеймсом Бондом. Был он высоким, широкоплечим, спортивным, в хорошем костюме по фигуре и, подобно непобедимому киногерою, обожал дорогие автомашины. Повстречавшись в тихом переулке, мы с ним спустились в небольшой бар в подвальчике старого дома. «В индейцев играем», –
После моего очень подробного рассказа под апельсиновый сок он заказал у официанта ещё один стакан и посмотрел на меня с прищуром.
– Дела твои не очень хороши, – резюмировал «Бонд». – Похоже, реально копают. И полномочия отбирают, и вообще…
– Кто? – спросил я в лоб.
– Забегалов однозначно. Это, во-первых. Ну, насчёт его интереса ты сам всё понимаешь, – начал загибать пальцы «Бонд». – Но возможны и другие варианты.
– Какие?
– Пока трудно определить. Думаю, в твою почту влезли еще какие-то ребята.
– А не товарищ Лесных?
– Если ты никаких деталей не упустил, то вряд ли.
– Кто-нибудь по линии товарища Толикова? – предположил я.
– Нет, не похоже. Слишком топорно сделано, – поморщился «Бонд».
– Тогда Жуликов? – предположил я.
– Тоже возможно, – не отрицал мой эксперт.
– Загадками говоришь, – сказал я, допивая до дна свою порцию. – Ну а заметку «Фактам и комментариям», по-твоему, кто заказывал?
– Дай подумать до завтра, – ответил он.
– До утра?
– До вечера. Часов до семи хотя бы.
Глава третья
Я пил утренний кофе и листал газеты. Все наши договорные материалы вышли в срок. Корреспонденты и обозреватели разных изданий примерно в одних и тех же выражениях сообщали о том, как областной парламент бьется за интересы малоимущих, незащищённых и многодетных. Везде и всюду в скобочках стояли названия депутатских фракций, среди которых с гигантским отрывом лидировала «Ядрёная Россия». Венчало эту картину наше приложение к «Ленинскому знамени».
Здесь редактор Колобков превзошёл сам себя, взяв необъятное интервью у спикера Хрюшникова. Меня, разумеется, предупредить о самом факте беседы никто не соизволил. Даже сквозь строчки на газетной бумаге было видно, как расстилался берущий перед дающим. Основополагающие, ключевые фразы спикера Колобков особо выделил жирным шрифтом – дабы мысль начальника гарантированно дошла до сознания масс. На фото Виталий Иванович, нахмурив брови, глядел, очевидно, как Радищев, сквозь целое столетие…
Брякнула «вертушка».
– Да, – сказал я.
– Алексей Николаевич, ну как же так получилось? – горестно завела свою песню Римма Васильевна, первый референт Хрюшникова.
– Что получилось? У кого?
– Кто же такое фото Виталия Ивановича выбрал? Неужели у вас ничего лучше нет?
– Вы интервью имеете в виду?
– Конечно!
Я посмотрел оценивающе. Подстричь бакенбарды перед съёмкой спикеру явно не помешало бы. Да и краешек воротничка загнулся вверх. Не фонтан.
– Да, Римма Васильевна, неважное фото.